Очерк от 1 марта 2018 года
Развитие общественной мысли и культуры подошло к такому болезненному моменту, когда из духовной жизни был полностью выхолощен дух протеста и конкуренции. Однако запрос на эти душевные порывы никуда не делся, до сих пор модные авторы начала XX века расхваливаются всеми именно за их «Пощечины общественному вкусу». В то время происходила целая революция против всех устоявшихся традиций, одним взмахом легкой руки нонконформистов была не просто побеждена, а была убита вся традиция, ведущая своё начало от античных времен. На останках старого мира начали строить новый. И то, что не вышло в материальной жизни в России, начали совершать в жизни культурной.
Но вот прошла смена поколений, и мы обнаруживаем, что вся плеяда нонконформистов сама превратилась в новый «Пантеон святых». Выставлять против дадаистов какого-нибудь Курбе или Коро — преступление против искусства, да и к тому же ещё дурной вкус. Ещё вчера в рамках старой традиции было нормально, когда отдельные направления в живописи открыто враждовали. Но в нашей новой традиции, выстроенной (и это особо иронично) на костях самых непримиримых борцов — критика запрещена, все виды искусства одинаково ценны. Установилась своеобразная «полиция мысли». И если и встречается ещё критика, то она уже никогда не наносит ударов по существу дела, и касается скорее каких-то внешних вопросов, например со скандальной жизнью автора.
Мы ограничимся здесь только беглыми тезисами. Это тема не для отдельного очерка-статьи, и касается она не только живописи, а вообще всей культуры последнего столетия. Именно поэтому те немногие, которые сейчас созрели для протеста — сознательно или нет — выступят против всей современной традиции, иными словами против всего XX века. А это неизбежно толкает нас обратиться в прошлое, продолжить то, что было прервано. Благодаря столетию господства «темных времен», теперь можно говорить даже о специфическом «втором Возрождении». Но отрицание современности не означает, что куда-то исчезают все немногочисленные культурные достижения «темных времен», или что мы отказываемся от интернета и компьютерных технологий, надеваем монокли и обзаводимся стильными тросточками. Нет, мы просто открываем глаза на то, что смешны и нелепы досады современных художников с их критикой реализма, когда то, что они критикуют — уже почти исчезло, и когда они уже давным-давно самый настоящий мейнстрим, и ведут себя ничем не лучше, чем ненавистные им салонные художники XIX века.
Одной из ярчайших форм возможного будущего преодоления кризиса, мы рассматриваем слияние реализма и классической академической живописи (античных форм), используя при этом некоторые наработки и стилистические достижения эпохи модерна, только в качестве вторичных моментов и деталей. У этой темы есть действительный потенциал и будущность.
Если даже не использовать античные отсылки, можно создавать просто в «античном духе» идеализированные образы современных типажей человека. Искусство состоит не в том, чтобы «преодолеть» природу и уйти в субъективные переживания, делая вид, что ты переносишь их на холст в абстрактных сочетаниях фигур и образов. Но оно также и ни в коем случае не состоит в копировании/подражании. Искусство на то и происходит от слова искусственный (понятно, что это в русском языке, в других языках значения отличаются), чтобы создавать то, чего в природе нет, чтобы идеализировать.
Нет смысла изображать тяжелый труд крестьянина во всей правдивости (точнее смысл есть, но не всегда, не как общий для всего искусства идеал). Но можно показать, к чему должно стремиться, как должен выглядеть крестьянин, или скорее как выглядели бы совершенные люди (философы), если бы оказались в роли крестьянина. Как выглядела бы богиня Артемида, если бы она попала на «типичную вечеринку с бассейном», и как при таком же раскладе выглядела бы Афродита? Показать Ареса не в его величественности, а в образе того реального персонажа из жизни каждого из нас, который в себе воплощает больше всего черт характера Ареса — в образе пришедшего в ярость выпившего бати, который срывается на свою жену и детей. Да, он в доспехах, в античных одеяниях, выглядит красиво, словно мраморная статуя, но за ним явственно прослеживается домашний тиран и алкоголик, знакомый каждому либо из жизни, либо из описаний знакомых.
Таких комбинаций возможно провернуть без преувеличения — тысячи. И кто сможет упрекнуть этот «Новый академизм» в том, что он не актуален, что он ограничен рамками древней мифологии и рисует один и тот же набор сюжетов? Кто сможет теперь обвинять в слепом подражании и «фотографировании» природы? Проблема лишь одна — где сейчас художники, которые могут рисовать, как Делакруа или Бугро? Все так привыкли обвинять академическую живопись в простоте, в «техническом» зазубривании, что мол легче рисовать как Рафаэль, чем рисовать как ребенок. Но когда мы видим современные попытки рисовать как Рафаэль — получается-ли у кого-то? Почему-то мы видим либо фотореализм, либо полные абстракции. И разве что как промежуточную форму — обобщенные мазки, которые должны напоминать импрессионизм по форме.
Нет, есть хорошие попытки, но они пока слишком малочисленны, и всё равно далеки от стилистики Бугро, и скорее походят на русских передвижников. Они пытаются сохранить классику лишь в плане техники, манеры исполнения картин; но в плане того, что именно они изображают — остаются чистыми реалистами. Иные попытки спасти классику попадают в ещё худшее положение, они пытаются возрождать всё, включая оригинальные античные абстрактные сюжеты. По итогу может получаться весьма сносно, но с большими проблемами в концептуальном плане, да и небезукоризненно в технике.
Существуют уже целые движения, как например «движение Китч», в родственном нашим идеям русле философии метамодернизма; и подвиды самой этой философии, как например реконструктивизм. В этом же направлении движется т.н. «стакизм», хотя это возврат от современности к началу ХХ столетия, но всё же логика примерно схожая, и она явно будет развиваться, и обязательно сможет затронуть более глобальные «домодерные» эпохи. И это ещё лучшие примеры! Мы можем смело плюнуть в лицо каждому современному абстрактному художнику, который спустя 5 лет поверхностного изучения классической живописи в своей академии — считает что освоил её, и что он всегда сможет вернуться к ней, и написать что-то, не уступающее классикам. Это надменная и глупая ложь.
Дело не в том, что никто не хочет рисовать как Рафаэль, потому что это пошло и устарело. Нет, дело в том, что уже никто не умеет так рисовать. Поэтому целый жанр сегодня стоит нетронутым. И это в эпоху, когда в мире почти 8 млрд человек, а процент людей не занятых физическим трудом беспрецедентно высок. В эпоху конкуренции и гонки за новизной, «новыми формами». А чем такой возврат к классике — не новизна? Ан-нет, кишка оказалась тонка, или фантазии не хватает ни на что, кроме мазни и копирования быта.
Да и вообще, тот факт, что перед нами стоит именно такое противопоставление, и что именно в такой форме «абстрактный» и «реальный» лагеря обвиняют друг друга — точно такой же признак вырождения, как и в других формах мысли. Достаточно взять даже самый красноречивый — политическое сознание современной России/Украины. Мы мыслим в рамках, которые даже не доросли до уровня спора «западников» и «славянофилов», который уже казалось бы давно отгремел 150 лет назад и был разрешен. Мы лишь блеклая копия прошлого, выбираем из крайностей, из которых уже постыдно должно было бы делать выбор.
Но мы делаем его, мы идем на такую пошлость и признаем себя лишь блеклой копией своих предков. Не на словах, но на деле мы это признаём! В вопросах философии, в вопросах искусства — дело обстоит точно так же. Остается лишь воскликнуть, вместе с Цицероном, о tempora, o mores! Наступило такое положение вещей, что только возврат к старым формам, синтез старого и нового в самом глобальном смысле слова — есть шаг вперед.
Сегодня быть сторонником классики и есть истинное выражение нонконформизма!