Прочитал статью про Йеменскую экономику, какой она была еще до объединения в одну страну, и тут же понял, что тема интересная, что это классический образец а-ля Германия и Корея, только с более ужасными последствиями. Тем более удивительно, что эту тему никто не поднимает. Поэтому я решил написать заметку с краткой историей Йемена до его объединения, и с небольшим резюме по экономическим различиям двух стран. Раздел с цифрами – в самом конце.
Пролог к разделению
У многих это может вызвать удивление, но Йемен – древняя цивилизация, которая ещё 3-4 тыс. лет назад была достойным конкурентом для Египта и Вавилонии. Здесь располагалось множество небольших государств, владеющих техникой сложных ирригационных систем, а самым известным и сильным из них было Сабейское царство. Насколько государство было именно арабским в самом начале своего существования – не совсем ясно, потому что мы прослеживаем очень активные контакты с не-арабской Эфиопией. Но слава этого царства была очень велика, и отсылки на него мы находим даже в известной нам литературе древности, самая известная из которых – история про Соломона и царицу Савскую (это и есть Сабейское царство). В древности через Йемен шли торговые пути пряностей из Африки, и возможно даже из Индии; а поскольку пряности были дорогим импортным товаром, жители Средиземноморья считали Йемен баснословно богатой страной. Римляне называли этот регион “Счастливой Аравией”, и даже пытались отправить легионы на её завоевание, но безуспешно. Так шли годы, и постепенно влияние царства снижалось, а само оно претерпевало метаморфозы. Накануне появления и активного распространения ислама – это уже давно было выраженно арабское государство. Но оно имело интересную специфику, поскольку находилось под политическим протекторатом Персии (читай Иран, но ещё не мусульманский), и при этом в религиозном плане здесь имел большое распространение иудаизм. Практически вся Аравия была в VII в. ареной геополитической борьбы между Византией и Персией, что вскоре закончилось катастрофой для обеих империй, а также триумфом для арабов, с их новой религией – исламом. Однако, несмотря на все масштабные завоевания, Аравия быстро потеряла свое влияние, даже в этом новом, расширенном “арабском” мире. А конкретно Йемен стремительно терял влияние даже в рамках отдельно взятой Аравии, уступив северным Мекке и Медине. Арабский мир не смог изменить уже давно намеченную тенденцию Йемена к деградации.
Практически всю свою историю, начиная с момента деградации Сабейского царства – общественное устройство Йемена можно было оценивать как племенное (подвижки к его ликвидации начались только в 1960-70х годах), хотя в ранне-исламский период его характеризуют даже как вождество. Иногда племена объединялись под лидерством какого-то султана, но их власть трудно было назвать прочной. До XIII века страна была раздроблена, и ее куски постоянно переходили из рук в руки между десятком разных династий и одним крупным имаматом (кстати, династия имамов находилась там же, где современные Хуситы, и она исповедовала ту же веру; в этом плане в Йемене есть некая стабильность). Этой анархии пришел конец, когда в 1173 году в Йемен вторглись египтяне, и установили свою администрацию на последующие 60 лет. Можно было бы сравнить это с норманнами и территорией Руси, но вот только у египтян почти ничего не получилось. Практически с самого начала, один из египетских (вернее тюркских, если говорить об этнической принадлежности) наместников начал стягивать на себя власть в регионе, что вылилось в акт сепаратизма, как только выдалась удобная возможность для регионального сопротивления. Но все таки египетское присутствие оставило свой “цивилизаторский” след, и Йемен немного больше начал походить на государство современного типа. Победившие египтян местные аристократы основали собственную династию. Так появилась первая династия централизованного Йеменского государства, династия Расулидов. Правда, и теперь Йемен был очень условно централизованным. Даже Египет не мог удерживать всю эту страну в подчинении, теперь же, без средств и Каира, делать это стало ещё труднее. И все же Расулиды справились с этой задачей, хотя это был довольно длительный процесс, который занял почти весь XIII век. И стоило только этому процессу завершиться, как буквально тут же последовал новый распад государства.
Самой упорной сепаратистской провинцией в стране была Сана (нынешняя столица Йемена), центральная база имамов-зейдитов (современные Хуситы). Её труднее всего было взять, и она первее всех подрывала единство государства. В 1324 году Сана была потеряна для султана, а в 1350-м султанская династия попала в номинальную зависимость от Египта и сильно ослабела. Постепенно начали набирать силы крупные кланы-конкуренты, и Йемен снова вернулся в состояние хаоса.
Чтобы не затягивать дальнейшую историю, мы пропустим многие детали. Из нового состояния хаоса страну вывела новая династия, еще более успешная, чем предыдущая (но Сану взять им толком так и не удалось), со столицей в Адене, крупнейшем торговом центре Йемена вплоть до сегодняшнего дня. При новом правлении значительно расширился торговый оборот с другими странами, они занимались активным строительством. Установление власти над всей страной тоже заняло у них много времени, но даже установив гегемонию в 1454 году, они потеряли власть уже в 1517-м, когда страну вновь завоевал Египет. Для борьбы с португальцами в Индийском океане, египтяне превратили Южный Йемен в военную базу. Отдельные представители династии Тахиридов правили в Адене, и в горных районах Йемена, вплоть до османского завоевания Йемена в 1538 году.
Чисто номинально, в 1538-1918 годах Йемен был провинцией Османской империи, и продолжал выполнять функцию базы для борьбы с португальской торговлей. Но фактически, османы полностью потеряли власть в регионе уже к 1636 году, менее чем за столетие, и все благодаря упорному сопротивлению Саны и зейдитов. Вооруженная борьба с турками началась с первых же лет после установления османской администрации. Более столетия османы пытались подчинить Йемен, но ко времени своего ухода из страны они контролировали лишь узкую прибрежную полосу вдоль Красного моря. К тому времени уже исчезла стратегическая важность от обладания Йеменом, из-за прекращения соперничества с португальцами в Индийском океане (вернее из-за признания поражения). Так что к 1720 году в Йемене всё ещё не было центральной власти; Сану контролировал старый добрый имамат, а в остальном Йемене была полная децентрализация, десятки мелких племенных объединений.
Так все было 1728 года, когда предводитель аравийского племени Абдали, занимавший территорию оазиса Лахдж, шейх по имени Фадл I аль-Абдали, объявил о своей независимости от имамов Саны. В 1735 году к новому султанату был присоединён Аден. К концу XVIII века, после раскола зейдитского государства в Северном Йемене, султанат Лахдж установил свою гегемонию над территорией всего Южного Йемена, что, в свою очередь, привлекло настороженное внимание Великобритании (поскольку Аден был важным пунктом для контроля всего Красного моря, и почти южной аналогией будущего Суэцкого канала, это был очень важный логистический пункт в мировом масштабе). Само собой, британцы вмешивались в политику Йемена. Уже в 1802 году султан Ахмед Абд-аль-Карим подписал с британцами договор, по которому Аден стал «открытым портом для всех товаров, поступающих на английских кораблях». В городе была учреждена фактория Ост-Индской компании, а с 1809 года британские суда стали заходить в порт Адена регулярно. По сути, с момента появления султаната Лахджа вырисовываются контуры современного положения Йемена, с четкими границами северной и южной частей. Вырисовывается четкая закономерность. Всю историю зейдиты в Сане выступают слишком крупной силой, чтобы подчиняться каким-то светским правителям. Эти правители раз за разом возникают из хаоса на Юге, и раз за разом неспособны удержать контроль. Почти регулярно в Йеменские дела вмешиваются извне, и всегда это приводит к хаосу на Юге и к независимой (или почти независимой) теократии на севере. Так и в этот раз, султанат Лахдж едва продержавшись около столетия, должен был сгинуть.
В 1839 году англичане захватили Аден, чему формально был придан вид договора купли-продажи, по которому султан за скромное вознаграждение передал Великобритании аденскую гавань и прилегающее селение. Вскоре йеменцы попытались отбить порт силой, но проиграли; а немного позже, в 1869 году султанат Лахедж вынужден был войти в состав британского Протектората Аден. Зейдидам повезло не больше, и примерно в эти же десятилетия османы вернули себе Сану и весь северный Йемен.
Открытие Суэцкого канала в 1869 году позволило Османской империи установить прямое морское сообщение с Аравией. Поэтому к началу 1870-х годов турки вновь начали завоевание Северного Йемена, в итоге даже захватив Сану, которую сделали столицей вилайета Йемен в 1872 году. Но даже тогда османское управление в значительной степени было ограничено городами, а зейдитские имамы официально властвовали над Верхним Йеменом. В конце XIX века зейдиты восстали против турок, а имам Мухаммад ибн Яхья Хамид-ад-Дин возглавил это восстание. Этот бунт был подавлен в ходе карательных операций 1892-1897 годов. После смерти Мухаммада в 1904 году его сын и преемник, имам Яхья бен Мухаммед Хамид-ад-Дин, поднял новое восстание против турок в 1904-1905 годах, вынудив их пойти на важные уступки зейдитам. Благодаря этому, османы согласились прекратить действие гражданского кодекса и восстановить шариат в Йемене. Зейдиты отстояли свое право на мракобесие, и снова смогли отстоять свою автономность, чего не скажешь про южан.
Два Йемена и первое независимое государство
Контуры, которые вырисовывались уже в XVII-XVIII веках (а то и раньше), приобрели почти окончательный вид во второй половине XIX века. Появились четкие границы между Северным и Южным Йеменом. Северный пыталась вернуть под контроль Турция, а южный уже плотно контролировала Англия. Даже в случае успешных действий Турции, очевидно, что её администрация не могла принести большого прогресса на эти земли (сама Турция не была передовым государством), правда на фоне племенного имамата, даже турецкое правление было значительным прогрессом. К сожалению, слабость самой Турции не позволила ей закрепиться, и поэтому Северный Йемен как был, так и остался примитивным регионом, живущим по шариату. Здесь всё ещё сохранялось племенное устройство общества, и сложно сказать, был-ли Йемен времен Французской революции более развитым, чем во времена крестоносцев.
С другой стороны, Южный Йемен оказался под влиянием более сильного и более прогрессивного сюзерена. Уже сам факт того, что Англия использована его территорию для своих торговых операций – давал южанам намного больше преимуществ, чем северянам. Обслуживание английской морской торговли превращало Аден во вполне современный город, с соответствующими европейскими институциями, включая профсоюзы, классическое классовое разделение и т.д. Правда большая часть этих преимуществ начала появляться уже скорее после Первой мировой войны, и стоит также признать, что даже на пике своего колониального развития, экономические показатели Йемена были очень скромными, а за пределами Адена южная часть страны представляла страшное зрелище. Тем не менее, образовалось два разных Йемена, где южный имел ряд очевидных преимуществ.
Здесь стоит вспомнить о том, как административное влияние прошлых времен может столетиями сказываться даже на современные государства, такие как Польша, Румыния, Германия. Вполне возможно, что нечто подобное задало вектор развития и Йемену. Южный Йемен привыкал к буржуазной цивилизации, тогда как Северный сознательно продолжал находиться в стоянии примитивнейшей формы феодализма, и какое-то влияние это необходимо должно было оказывать.
После разгрома Османской империи в ходе Первой мировой войны (1918) зейдитский имам провозгласил независимость страны, а через три дня объявил себя королём. Снова северная часть страны продемонстрировала волю к самостоятельности. В 1919 году уже король Яхья бен Мухаммед Хамид-ад-Дин окончательно разорвал вассальные отношения с Турцией. Его государство стало центром объединительного движения йеменских племен. Усилиями Яхьи вскоре была создана государственная армия, и Йемен получил название «Йеменское Мутаваккилийское королевство». Ещё в годы великой войны английские войска оккупировали йеменский остров Камаран (1915) и прибрежную пустыню Тихаму (западное побережье Йемена); на этой почве почти сразу развился новый, англо-йеменский конфликт 1918-1928 годов. И пока шла эта война, горный Йемен отрезали от моря и установили блокаду, все его внешнеторговые связи оказались прерваны. Южные районы стали театром постоянных столкновений английских войск и племён Йемена. Сбросив турецкое владычество, северные йеменцы начали бороться и с британским.
Имам Яхья развернул активную кампанию по укреплению йеменской государственности, объединив племена Северного Йемена и подавляя восстания сепаратистов в 1922-1923 годах, он проводил активный курс на международное признание Йемена. Уже в 1926 году был подписан первый международный договор Йемена с королевством Италия, и примерно тогда же начались первые контакты официальных представителей Йемена с дипломатами СССР, а в 1928 году между СССР и Йеменским Мутаваккилийским Королевством заключён договор о дружбе и торговле. В 1932 году правительства Йемена и Королевства Ирак подписали договор, который привел к обучению офицеров йеменской армии в Ираке (что повлияет на будущие события и станет косвенной причиной того, что офицерство станет главной революционной силой в Йемене).
Итак, благодаря слабой власти турков на Севере, именно здесь возникло независимое йеменское государство, в то время как Юг продолжал находится под британским протекторатом. Но не только Йемен получил независимость от Османской империи после её распада. Появились и другие государства с серьезными претензиями на объединение всех арабов под единым управлением. К началу 30-х годов обстановка на юге Аравийского полуострова сложилась совсем не в пользу имама Яхья. Неурегулированность его отношений с английскими колониальными властями в Адене создавала выгодное для англичан положение «ни войны, ни мира», что сохраняло напряженность в пограничных с Йеменом районах. К тому же, английские колонизаторы начали разжигать вражду между имамом Яхьей и Ибн Саудом, что осложнило обстановку и на северных границах Йемена. Назревал конфликт между Саудовской Аравией и Йеменом. Главы обоих государств боролись против турок, и завоевали независимость после первой мировой войны, оба возглавляли движение за объединение своих стран, оба чувствовали на себе давление британского империализма. Но у них возник спор из-за пограничных районов. В 1934 году произошёл вооружённый конфликт между Саудовской Аравией и Йеменом из-за этих территориальных споров, в котором Йемен потерпел полное поражение. Современная граница Йемена и Саудовской Аравии была установлена 20 мая 1934 года Таифским договором. Тогда же был заключен англо-йеменский договор, по которому Великобритания сохраняет за собой Аденские протектораты на Юге, а Йемен получает свой законный выход к морю на западе. Хотя Йемен так и не объединился в едином государстве, освободительная революция 1918-34 гг. для северного Йемена была успешно завершена.
Сразу после этого, в середине 1930-х гг., даже несмотря на относительные успехи, общественность северного Йемена выражала некоторую степень недовольства, из-за которого было основано т.н. Движение свободных йеменцев. Это движение началось со всеобщей оппозиции режиму имама Яхьи, консервативного правителя, который с большим подозрением относился к иностранному влиянию и держал страну в изоляции, лишенной современных технологий. Однажды он даже сказал: «Я предпочел бы, чтобы я и мой народ оставались бедными и ели солому, чем впускали иностранцев или уступали им, независимо от того, какое преимущество или богатство могло принести их присутствие». В Сане и других городских центрах поколение молодых интеллектуалов (состоявшее из сыновей йеменских чиновников и крупных землевладельцев, некоторые из которых были выпускниками или учителями школ имама в Сане), известное как шабаб, начали обсуждение актуальных вопросов. Группы чтения превратились в круги инакомыслящих, а шабаб стали самыми ярыми критиками режима Яхьи. Однако не стоит думать, что это всецело прогрессивная оппозиция – первые лидеры организации были прямо связаны с “Братьями-мусульманами” (радикальный исламизм), и поэтому они были прогрессивными только на фоне тотального изоляционизма имама Яхьи.
До конца 30-х лидеры оппозиции находились в Египте, и критиковали Йемен за отсутствие модернизации. Но уже во времена Второй мировой войны они перебрались в Йемен, где в течение нескольких лет закономерно навлекли на себя гнев правителя и попали в опалу. Вся надежда реформаторов возлагалась на поддержку со стороны наследного принца, но и этот расчет не оправдался. Принца не беспокоили разговоры о реформах: его взгляды на сей счет были крайне нестабильны и изменчивы. Во время одной дискуссии в 1944 году принц Ахмед воскликнул: «Я молю Бога, чтобы я не умер, пока не окрашу свой меч здесь кровью этих модернистов». В итоге, в ожидании неминуемых репрессий, такие реформаторы, как аль-Зубайри, Нуман, и многие другие покинули двор принца и бежали в Аден (т.е. в Южный Йемен), где и было сформировано основное ядро движения. До конца второй мировой войны все оппозиционные движения и организации на Севере были разогнаны, властями была введена строгая цензура, а также закрыта печать и запрещено радиовещание. Английские власти в Адене, с одной стороны, сохраняли «добрососедские» отношения с имамом Яхьей, а с другой — тайно поддерживали любую оппозицию против имама, которая могла в какой-то степени ослабить его власть и подорвать режим. Поэтому летом 1944 г., когда началась массовая эмиграция недовольных йеменцев в Аден, английские власти предоставили им убежище, формально запретив эмигрантам заниматься политической деятельностью.
В 1945 году король Йемена поддержал создание Лиги арабских государств, в 1947 году страну приняли в ООН. Кажется, что королевство имеет полную легитимность, даже несмотря на свой антигуманный характер. Но вдруг, 17 февраля 1948 года, короля застрелил наёмный убийца, подосланный в результате заговора семьи аль-Вазири. Сразу после этого началась первая Йеменская революция. По итогу этой революции заговорщики были побеждены, а место убитого короля Яхьи занимает имам Ахмад. Столица переносится из Саны в город Таиз, который также становится резиденцией имама (этот город был его владением ещё когда он был в статусе принца). Ахмад был вынужден учитывать напряженную политическую обстановку, приведшую к перевороту 1948 г., поэтому он сразу же провел в жизнь ряд мероприятий, которые, не затрагивая основ феодально-теократического правления, ставили своей целью некоторую модернизацию страны, активизацию ее политической, экономической и культурной жизни. Так, впервые был сформирован кабинет министров, возобновлена эксплуатация соляных копей, прекращенная в годы второй мировой войны, открыты первые светские школы, построены больницы. В 1950-51 гг. Ахмад начал прямые переговоры с Англией, в результате которых были урегулированы спорные пограничные вопросы, состоялся обмен дипломатическими представительствами. Англия оказала Йемену некоторую финансовую и экономическую помощь. В начале 50-х годов Йемен расширил контакты со странами Европы и Америки. Казалось, что наконец-то северный Йемен идет по пути прогресса.
Революционные движения
Но несмотря на подвижки к прогрессу, к 1955 г. политическое положение в Йемене обострилось. Проводимые реформы казались очевидно недостаточными, медленными и слабыми. Начались волнения в городах. Представители низших и средних слоев торговой буржуазии, мелкие чиновники, офицеры, интеллигенция, городские низы критиковали политику имама, мешавшую экономическому и культурному развитию страны. Они приветствовали египетскую революцию 1952 г. и ее организаторов – “Свободных офицеров”. Армейские офицеры, прошедшие обучение в Ираке и набравшиеся оттуда идей по реформе государства, вынашивали идею военного переворота по примеру египетской революции, а эмир Абдалла, установив с ними связь и обретя поддержку некоторых крупных феодалов, чиновников и шейхов племен, стал готовиться к захвату власти. Их восстание началось с гарнизона в столичном Таизе, но и это восстание, также как и прежнее, было быстро подавлено, а других ростков за пределами Таиза поддержать не удалось. Провалившийся переворот 1955 г., как и переворот 1948 г., был важным событием в политической жизни Йемена. Это было первое выступление армии против режима, стремившегося сохранить в незыблемости средневековые порядки. В то же время он был последней попыткой изменить внутреннее положение, путем замены одного правителя другим при сохранении имамата. После 1955 г. в среде прогрессивной оппозиции был поднят вопрос об уничтожении уже самой теократической формы правления, и о поиске такой формы государственного устройства, при которой духовный глава секты зейдитов перестал бы обладать светской властью. Давление прогрессистов все нарастало.
Понимая, что сохранить в неприкосновенности феодально-теократический режим невозможно, без хотя бы частичной его модернизации, король заявил о намерении провести в стране реформы. В стране стали создаваться акционерные компании (строительная, авиатранспортная, электрическая, по торговле, перевозкам, импорту и распределению нефтепродуктов и др.). На средства национального капитала был построен ряд мелких промышленных предприятий, часть кустарных мастерских была оснащена современным оборудованием. Одновременно правительство стремилось модернизировать, с иностранной помощью, предприятия текстильной промышленности, находившиеся в собственности государства. Наметившийся отход от политики самоизоляции содействовал развитию внешней торговли Йемена. Ввод в строй весной 1961 г. порта Ходейда ослабил зависимость Йемена от Аденского порта, находившегося под контролем английских колониальных властей (стоит понимать, что раньше такая зависимость всегда была). Рост товарно-денежных отношений и относительно широкий ввоз иностранных товаров способствовали также расширению внутренней торговли. Все эти меры должны были уменьшить недовольство буржуазии. Наряду с экономическими преобразованиями были осуществлены мероприятия даже в социальной и культурной сферах: было увеличено число школ и больниц, начали издаваться газеты.
Наследный принц Мухаммед аль-Бадр выступил инициатором изменения внешнеполитического курса, что выразилось в укреплении и расширении связей с арабскими и социалистическими странами, а это отвечало интересам упрочения национальной независимости Йемена. Так, например, спустя год после восстания (в 1956 г.) Египет, Саудовская Аравия и Йемен подписали тройственное оборонительное соглашение в городе Джидда, предусматривавшее оказание взаимной поддержки в случае агрессии против любого участника договора. В том же году имам Ахмад поддержал Египет в вопросе о национализации Суэцкого канала. В марте 1958 г. Йемен присоединился на федеральных началах к ОАР; в результате был образован союз двух государств под названием “Объединенные арабские государства”. Еще в октябре 1955 г. был заключен советско-йеменский договор о дружбе и торговле, который явился логическим развитием договора 1928 г. В марте 1956 г. в Каире было подписано соглашение о торговле и платежах, а в июле 1956 г. в Москве – соглашение об экономическом и техническом сотрудничестве. В 1956-1957 гг. были заключены торговые соглашения и соглашения о техническом сотрудничестве с ГДР, Польшей, Чехословакией и Румынией. А в августе 1956 г. были установлены дипломатические отношения с КНР, и немного позже подписано соглашение об экономическом сотрудничестве.
Все эти союзы в значительной степени были вызваны желанием короля Ахмада изгнать британцев из южного Йемена, восстановить протекторат Аден, как часть «Великого Йемена» (т.е. СССР поддерживал, в очередной раз, маленького диктатора с империалистическими замашками). Совсем скоро, 8 марта 1958 года — Йеменское Королевство входит в конфедерацию с Объединённой Арабской Республикой, состоящей из Египта и Сирии. Масштабы дипломатии выходят на уровень, доселе казавшийся совершенно нереальным для Йемена. Однако союз продлился недолго, так как йеменский король отказался признавать главенство Насера (Египет) в данном альянсе. В ответ на это Насер 23 декабря 1961 года открыто атаковал имама Ахмада как «агента империализма и реакции», а 25 декабря ОАР разорвала дипломатические отношения с Йеменом. Египет начал поддерживать республиканское движение внутри страны, направленное против имама. К тому моменту Египет уже был главным донором военной и экономической помощи от СССР, главным символом панарабского движения на объединение, и крупнейшей арабо-социалистической (гуглите. арабский социализм) страной региона.
В 1959 году вновь обострились отношения внутри страны, наследный принц решил усилить реформы, но эти попытки встретили сопротивление со стороны его отца, который пресек всё на корню. В течении нескольких лет ситуация ухудшалась, на короля совершили несколько покушений, и, в конце-концов, после полученного ранения, тот умер в больнице. Принц Мухаммед аль-Бадр был провозглашён королём. Но 26 сентября 1962 года йеменская армия, при поддержке танков, штурмом взяла королевский дворец Дар аль-Башаир в Сане. В ходе переворота был свергнут новый король-имам; провозглашена Йеменская Арабская Республика. Вслед за этим был сформирован “Совет революционного командования” во главе с Абдаллой ас-Саллялем. И в тот же день в Сану и Таиз прибыли египетские войска. 29 сентября 1962 года СССР признал Совет революционного командования. Ещё целых 8 лет последний имам будет вести сопротивление, почти полноценную гражданскую войну, в ходе которой десятки тысяч солдат были убиты, и вел эту войну до тех пор, пока последние очаги роялистов не были подавлены республикой, что произошло в 1970 году (к слову, Британия поддержала в этом конфликте старую монархию).
Но эта республика также была шариатской, и новая власть не была светской ни в каком смысле, ведь её формировали военные (и до сегодняшнего дня сохраняется преемственность власти между военными деятелями северного Йемена). Да, они установили республику, модернизировали армию, расширили международные связи, и, по сути, начали внедрение принципов неолиберальной экономической системы. В каком-то смысле можно проводить здесь параллели с режимом Пиночета в Чили. На фоне того, что было в Йемене до этого, данный переворот можно даже назвать буржуазной революцией, но её прогрессивность, особенно в культурном плане, остается под огромным вопросом. Можно сказать, что диктатура приобрела более модерновые очертания. Но факт в том, что и до революции Северный Йемен, более чем за сто лет развития, оказался сильно отстающим от Южного Йемена, который получал некоторые преимущества от международных связей и британских инвестиций. Гражданская война явно не прибавила новых преимуществ. И хотя можно сказать, что на севере произошла буржуазная революция, а сам он был уже давно самостоятельным государством – вряд-ли кто-то из южан захотел бы присоединиться к такому государству или завидовал северянам.
Тем временем на Юге
Южный Йемен почти ничем не отметился с того момента, когда на севере возникло независимое государство. Он просто продолжал существование под протекторатом Британии, и медленно, мало-помалу развивался. Да, здесь базировались “Свободные йеменцы”, и через Аден проходила большая часть международной торговли Севера, что делало северян в известной степени зависимыми. Были и небольшие конфликты между этими регионами. Были и крупные реакции на события в арабском мире. Например, после начала войны Израиля за независимость, в 1947 году произошел масштабный Аденский погром, после которого практически вся еврейская община протектората Аден покинула страну, переехав в Израиль. Но уже послевоенный период стал эпохой больших общественных перемен в Южном Йемене, и прежде всего в Аденской колонии. Перемены, сопровождаемые формированием и развитием новых классов, которым в дальнейшем предстояло сыграть решающую роль в революционном обновлении общества.
Ещё в начале XX века Аден был известным центром производства кофе. Женщины обрабатывали кофейные зерна, выращенные в высокогорных районах Йемена. Ладан, пшеница, ячмень, люцерна и просо также производились и даже экспортировались из Адена. Листья и стебли люцерны, проса и кукурузы, выращиваемых в Адене, обычно использовались в качестве корма. При этом нельзя сказать, что Аден был крупным производителем и мог находиться на самообеспечении. Исторически сложилось так, что Аден импортировал товары с африканского побережья, а также из Европы, США и Индии. По состоянию на 1920 год британцы описывали его как «главный торговый центр арабской торговли, получающий небольшое количество местной продукции и удовлетворяющий скромные потребности внутренних районов и большинства мелких арабских портов». В своих доках город поставлял уголь проходящим судам. Со временем роль Адена в мировой торговле узкоспециализировалась, и почти единственным продуктом, который производился в городе по состоянию на 1920 год, была соль. Итальянская компания Agostino Burgarella Ajola and Company собирала и перерабатывала соль под названием Aden Salt Works. Существовала также небольшая компания из Индии под названием Abdullabhoy and Joomabhoy Lalji & Company, которая владела фирмой по производству соли в Адене. С 1916 по 1917 год в Адене было добыто более 120 000 тонн соли. Аден также производил калий, который обычно экспортировался в Мумбаи. Кроме того, порт был остановкой кораблей при входе в пролив Баб-эль-Мандеб; и такие города, как Мекка, получали товары на кораблях, только проходя мимо Адена.
К 1950 году Аден стал одним из основных мировых бункеровочных портов с ежегодным оборотом около 6300 судов. Кроме того, порт ежегодно обслуживал до полутора тысяч одномачтовых каботажных кораблей, обеспечивавших торговлю между странами Персидского залива, Красного моря и Восточной Африки. С ростом кризиса английского империализма и его колониальной системы и повышением значения Адена в обеспечении стратегических интересов Великобритании хозяйство колонии в начале 50х годов стало развиваться. Национальная авиакомпания Южного Йемена (Yemen Airlines) имела головной офис в Адене, и также символизировала собой модернизацию. Это увеличило и без того немалую разницу в экономическом уровне между Аденом и протекторатами за пределами города.
Для социально-экономического развития колонии решающее значение имели следующие обстоятельства. Во-первых, строительство в 1952-1954 гг. в пригороде Адена – Бурейке – крупного нефтеперерабатывающего завода, принадлежавшего компании «British Petroleum», мощностью 8,3 млн тонн сырой нефти в год. Завод производил в основном бункеровочное топливо для судов, и был единственным крупным промышленным предприятием страны (не считая соляных копей). Во-вторых, расширение Аденского порта и строительство новых портовых сооружений. Аденский порт, как мы уже говорили выше, занял одно из ведущих мест в мире по бункеровке судов. В-третьих, активное строительство английских военных и гражданских объектов, домов для офицеров, административных зданий и т. п. не могло не влиять на развитие города. Кроме того, резко возросло значение Адена как центра реэкспортной и транзитной торговли. Быстро развивалась и беспошлинная розничная торговля в Аденском порту. Экономика Адена была ориентирована на обслуживание английской военной базы, порта, английских военнослужащих, иностранных моряков и туристов. Вскоре доля сферы услуг в структуре ВНП составляла 79,2%. Чрезмерное обилие дешевых импортных товаров закономерно препятствовало развитию местной промышленности, которая была представлена в основном ремесленно-кустарными предприятиями, большинство которых находилось опять таки в Адене.
Активная политика СССР в регионе, стремление Египта создать огромную арабскую национальную республику, которое уже дошло до Йемена, привело к тому, что в Адене начало зарождаться анти-британское движение, пока ещё не проявлявшее себя явно. В 1956 г., когда президент Египта Гамаль Абдель Насер национализировал Суэцкий канал, в Адене поднялась новая волна забастовок, в ходе которых был создан Конгресс профсоюзов Адена. Забастовки в 1956 году были отмечены большим количеством нападений на неарабские группы населения. В 1958 г. забастовки и демонстрации рабочих и торговцев были поддержаны набегами кочевых племен, в результате чего 2 мая 1958 г. в колонии было введено чрезвычайное положение. В том же году вышла в свет патриотическая газета «Аль-Айам» («Дни»).
Вслед за созданием Объединенной Арабской Республики (февраль 1958), Насер предложил Йемену примкнуть к ней, что ставило под угрозу существование Аденского протектората. Опасаясь потерять колонию, британские власти приняли решение об объединении отдельных южнойеменских княжеств под английской короной (уже не только номинально). Великобритания, пытаясь сохранить на юге Аравийского полуострова свои позиции, искала новые формы организации южнойеменских протекторатов: 11 февраля 1959 г. была образована Федерация Арабских Эмиратов Юга (ФАЭЮ), включившая в себя 16 южнойеменских княжеств. Вблизи Адена, на западном берегу гавани, был выстроен городок Аль-Иттихад («Федерация») в качестве административного центра нового политического образования.
Даже спустя 1000 лет мы все еще видим, что если Север демонстрирует возможность создавать централизованные образования и волю к независимости от внешнего управления, то Юг все еще децентрализован и не может выступать как политический субъект.
На 1959-1960 гг. приходится пик забастовочного движения, вызванного протестами против вхождения Адена в ФАЭЮ. Запрещение в 1960 г. забастовок лишь обострило ситуацию: народные массы стали активно организовываться в политические движения и партии, в результате чего в 1961 г. был создан «Народный демократический союз», а в 1962 г. — «Народная социалистическая партия». Но всё же 18 января 1963 года Колония Аден вошла в состав Федерации Южной Аравии, как Штат Аден (вообще Южный Йемен был и сам в свою очередь разделен на две крупные административные единицы, эмираты вокруг Адена – это западная часть страны, и обширные запустыненные территории с номинальной властью Британии – восточная часть страны. Даже сегодня это административное разделение имеет смысл, и сказывается на ходе гражданской войны 2014 года). 14 октября 1963 года началось восстание народно-освободительных сил, превратившееся в войну, что повлекло за собой вооружённые столкновения и беспорядки в Штате Адене, включая сам город, поэтому осенью 1967 войска Великобритании были вынуждены покинуть Йемен через аэропорт и морской порт Адена, что завершилось до 30 ноября 1967 года. В итоге была провозглашена Народная Демократическая Республика Йемен, а Федерация Южной Аравии и Протекторат Южной Аравии перестали существовать. Конечно, установление республики сопровождалось долгой вооруженной борьбой, хотя и не такой жесткой, как гражданская война на Севере.
Если на севере буржуазная революция протекала в 1962-70 гг., то на юге антиколониальная революция протекала в 1963-67 гг., здесь имеет место даже некоторая синхронность. Но если на Севере установился милитаристический режим с курсом на свободный рынок западной модели, то на юге установился более секуляризированный режим, но с курсом на советскую модель плановой экономики. Такими двумя разными итогами завершились революции в обеих странах.
Экономика Севера и Юга перед их объединением.
Следующие два десятилетия между НДРЙ и ЙАР имели место многочисленные пограничные столкновения, переходившие в войны (например, в 1972, 1978, 1979, 1980, 1985 и 1987 годах). Но здесь всё не так просто, как кажется. Как мы помним, Северный Йемен, несмотря на всю реакционность своего монархического режима, имел поддержку со стороны советского блока. После революции и установления Республики эта поддержка только усилилась, на первых порах. И казалось бы, Север – это вотчина советского влияния, а Южный Йемен – британского влияния. Но после ухода Британии с территории Юга, и после установления там буквально советской модели управления, приоритеты финансирования из Москвы изменились. Поэтому теперь, в рамках геополитической борьбы, Юг стал главным дотационным регионом СССР, а северяне, по идее, отныне должны были надеяться на поддержку западных стран (чего не произошло, или произошло в очень ограниченном масштабе).
И здесь не стоит обманываться. Экономика обеих Йеменов была настолько слаба и похожа между собой (за исключением гипертрофированного Адена, но с уходом Британии его роль резко упала), что они вынуждены были импровизировать сходным образом, и в обеих государствах в разные годы могла быть как огромная доля влияния государства, так и широкая свобода частного бизнеса. Принятие “официальных курсов” на некие идеальные модели из зарубежных стран вовсе не означали, что сами эти государства смогут реализовать такие модели. Это были не более, чем благие пожелания и официальное объявление “западного” или “восточного” курса в поисках финансирования. В Северном Йемене то и дело убивали президентов в ходе борьбы за власть, и точно также в Южном были попытки узурпации власти и даже перестрелки прямо в парламенте. Трудно сказать, какая страна в этом плане более похожа на царство анархии. Обе страны оказались в равной степени зависимыми от международной финансовой помощи, и со временем списки доноров у обеих стран начали все больше совпадать. Так, например, СССР постепенно вовлекался в помощь Северу, а разные про-западные государства могли подкидывать гуманитарку страдающему Югу. И если сначала холодная война ещё играла какую-то роль, и наследие прошлых эпох, вкупе с принципиально разными моделями экономики создавали некоторые различия между странами, то в 80-е годы различия между Севером и Югом начали стираться. В конце-концов, когда СССР начал клонится к упадку, то Южный Йемен прекратил смысл своего существования. Юг снова продемонстрировал свою неспособность к формированию государства без внешней помощи. Но в этот раз международные доноры, которые способствовали общим Северо-Южным проектам, привели йеменцев к появлению мыслей об объединении своих двух не таких уж и разных стран.
И вот, в 1990 году два государства объединились в Йеменскую Республику, где доминирующей стороной оказался бывший “север”, ведь очевидно, что объединение происходило на его основе, и такой характер объединения оказался пагубным для Юга. Недовольство результатами объединения привело к гражданской войне в 1994 году. Бывшие лидеры НДРЙ вновь провозгласили на Юге независимое государство — Демократическую Республику Йемен, однако к июлю того же года вооружённое выступление южан было подавлено официальной йеменской армией. В следующее десятилетие две страны пытались приспосабливаться к новым условиям, пока в 2004 году на северо-западе Йемена вспыхнул Шиитский мятеж. Теперь уже северяне были недовольны политикой объединенной республики. За время конфликта враждующие стороны не раз объявляли о перемирии, но каждый раз конфликт вспыхивал снова. Сравнительно не так давно, 19 марта 2010 года, президент Али Абдулла Салех торжественно объявил об «окончательном прекращении конфликта», но позже случится Революция 2011 года в рамках так называемой “Арабской весны”, и немного позже – Восстание 2014 года. Это привело к окончательному распаду единства страны, что мы можем наблюдать и сегодня, в 2023 году.
Теперь что до экономики. Мы говорили раньше, что за счет влияния Британии, порт Аден был невероятно развит, в масштабах Аравии, говорили, что Юг превосходил Север по всем параметрам, в том числе институционально. Но как так вышло, что в 70-80-е годы обе страны стали почти в равной мере разрушенными? Не в последнюю очередь, конечно, повлияло то, что обе страны прошли многолетние гражданские войны, а после этого регулярно воевали между собой. Но для деградации Юга большую роль играл уход Британии, которая больше не была заинтересовала во вливании ресурсов и немало повлияла попытка установления советской модели.
Сразу после революции, Южный Йемен объявил о масштабной национализации, что привело к бегству множества бизнесменов на Север, это была первая значительная потеря Юга и приобретение Севера – человеческий капитал. Южный Йемен, с его колониальным наследием, вступил в 1960-е годы со значительно большим количеством капиталистических предприятий, чем Северный Йемен. И вскоре это различие сошло на нет. Национализация и земельные реформы в Южном Йемене создали современный государственный сектор и резко уравняли владение землей, но экономика (за пределами Адена) сохранила многие черты традиционной аграрной экономики, сравнимой с экономикой Северного Йемена, который только начинал реализацию своих первых коммерческих и промышленных проектов.
После национализации государственные предприятия контролировали 60-70 процентов стоимости промышленности Юга, включая электроэнергетику и водоснабжение, а также нефтеперерабатывающий завод (единственный крупный работодатель). Смешанные компании производили сигареты, батарейки и алюминиевую посуду; полностью частные фирмы представляли собой либо мелких производителей пластмасс, одежды, стекла, продуктов питания и бумаги, либо традиционные столярные, металлические, гончарные или ткацкие предприятия. В то время как Юг унаследовал современные заводы и офисы и постепенно все терял, Север начал создавать свои первые современные предприятия только в 1970 году. И несмотря на либеральные инвестиционные стимулы, частное производство на Севере росло медленно.
Но даже медленное развитие Севера, при условиях свободного рынка, было все же развитием. Это было катастрофически бедное общество, но хотя бы с положительной динамикой. Про Юг этого было сказать нельзя. Обратимся к таблице прикрепленной выше. Во многом из-за географического фактора, на Севере проживало в 4 раза больше жителей (10,4 млн), чем на Юге (2,4 млн). Но мы попытаемся пересчитать основные экономические показатели на подушевой уровень (здесь годы показателей разные, а население фиксированное на 1990 год, это надо иметь ввиду). Есть 4 временных промежутка: 1970-75, 1976-80, 1981-85, 1986-90, почти пятилетки, данные по которым выражены в миллиардах долларов США. Пройдемся по сферам.
В таком подушевом разрезе данные весьма интересны. Мы видим, что прирост ВВП в обеих странах был примерно сопоставим, и даже в абсолютных выражениях они близки. По сферам же Юг потерял доминирование во всех отраслях, кроме строительства, и даже 4-х кратный перевес в промышленности Юг потерял, и вышел на паритет с Севером к моменту их объединения. Здесь, конечно, не учитывается рост населения, и скорее всего северяне приростали быстрее южан, а значит на стартовой позиции подушевые показатели северян должны были быть чуть выше. Плюс, скорее всего, в таблице изначально завышено население Севера. Но мы не будем всего этого проверять. Даже если это так, то разница между севером и югом была и вовсе незначительна в количественных показателях, и касалась скорее социо-культурных моментов, но и преимущество культурного плана позволяет говорить о том, что южане большую часть истории были “прогрессивнее” северян.
А суть этой истории в том, что Йемен в очередной раз продемонстрировал нам империалистическую сущность Советского союза, и абсолютное отсутствие разницы между режимами “западными” и “советскими”. Оба Йемена оказались у одного разбитого корыта, безразлично к тому, на какую модель общества ориентироваться. Богатство обществ заключено в материально-технической базе, которой у обеих стран одинаково не было. А без такой базы – не важно какие декорации на себя надеть, буржуазные или коммунистические. Но всё же я смею предположить, что если бы в 60-е годы Южный Йемен пошел по буржуазному пути модернизации, то за счет британских контактов у них могло бы получиться нечто получше, чем мы увидели в на самом деле. Так это или нет – мы уже никогда не узнаем.