Авторка данной статьи (Кэтрин Уилсон) не нуждается в особых представлениях, мы уже писали о ней раньше, приводили её предыдущие статьи. В этот раз она снова выступает в прессе, отчасти для рекламы своей книги, отчасти (по-видимому) давая ответ на появление новых рецензий связанных с темой эпикуреизма. Во всяком случае стоит отметить, что эта статья на голову превосходит её же собственную предыдущую и из всего западного нео-эпикуреизма это пока лучший популярный материал, который мне доводилось читать.
Оригинал статьи от 6 января 2021 года.
Философы предостерегают от удовольствия ещё со времен Платона, но эпикурейские принципы могут стать основой для гуманной политики, направленной для безопасности всех.
Какие идеи сразу приходят в голову, когда вы слышите слово «эпикуреец»? Вероятно: винный сноб, гурман кулинарии, поверхностный, праздный, легкомысленный, эгоистичный и, конечно же, стремящийся к удовольствиям пижон и декадент. Удовольствие – и эпикурейская философия, в которой оно играет центральную роль, – это неизменная «звезда» философского неодобрения. Все великие люди, от Платона до наших современных теоретиков благополучия, не говоря уже об отцах ранней церкви, предупреждали и до сих пор предостерегают против этого.
В те далекие времена, атаки против удовольствия были сосредоточены на теме превосходства людей над другими животными, а также на наших специфических способностях, обязанностях и ответственности. Удовольствие – это то, к чему стремятся глупые иррациональные животные: питаться, совокупляться, бездельничать. Мы, люди, созданы для более «высоких», более трудных, а иногда и более болезненных вещей; на чем настаивали стоики, древние противники эпикурейцев: стойкость в невзгодах, самоконтроль, интеллектуальный труд, логические выводы, созерцание духовных и нематериальных сущностей. Сегодня беспокойство по поводу удовольствия также отражает и отвращение к потреблению, к пустым обещаниям рекламодателей, которые заставляют нас поверить в то, что тот или иной продукт или деятельность является ключом к веселым дням и спокойному сну.
Использование разума, самообладания и бережливости – это стоящие цели, над которыми стоит пофилософствовать. Но я нахожусь на стороне Эпикура, основателя древнегреческой школы в III веке до н.э., который заявил:
«[Я] со своей стороны не знаю, что разуметь мне под благом, если исключить удовольствия, получаемые посредством вкуса, посредством любовных наслаждений, посредством слуха и посредством зрительных восприятий красивой формы».
Если бы проявление нашей рациональности при обучении, в мышлении и общении не приносило нам удовольствия, тогда не было бы смысла пытаться овладеть каким-либо предметом или деятельностью. Если бы самоконтроль не уменьшал боль, причиняемую другим людям и нам самим, тогда в этом не было бы смысла. Если бы потребительство не сопровождалось разрушением окружающей среды, глобальным неравенством и несправедливыми трудовыми практиками, тогда было бы трудно найти в нём что-то плохое.
Правильно понятый философский эпикуреизм – это мощное политическое и личное мировоззрение, которое опровергает все карикатуры на себя. Его ключевыми элементами являются непоколебимый «отказ верить» в то, что нашим миром управляют спроектировавшие его «духовные сущности», в сочетании с убеждением, что смерть и необратимое разложение на материальные атомы – это конец для каждого живого существа.
Эпикурейцы утверждают, что со смертностью нужно бороться без тщетного сопротивления, протестов или трагических воплей. Между тем, радость не только для философа, но и для всех нас можно найти в опыте, включая опыт понимания того, как на самом деле работают природа и общество. Смерть кладет конец этим удовольствиям, но, как любили указывать эпикурейцы, нас уже не будет, чтобы испытать лишения.
Эпикур с самого начала дал понять, что он не защищает прямое стремление к личному удовольствию в крайних формах обжорства, беспорядочного секса или чрезмерного употребления опьяняющих веществ. Это было глупо, так как в конечном итоге причиняет боль. Настоящее удовольствие возникает из разумного – хотя и не слишком суетливого – «выбора и избегания», и избегание здесь так же важно, как и выбор. Эпикурейская этика сводится к нескольким простым принципам: избегайте причинения вреда другим и живите так, чтобы у других не было мотива причинять вред вам. Заключайте с другими людьми договоры о взаимопомощи и защите. Эпикур считал, что величайшее благо для человека – это дружба – удовольствие в присутствии другого человека и уверенность в том, что помощь будет оказана, если когда-либо она понадобится.
Согласно Эпикуру, холод, голод и болезни являются основными причинами человеческих страданий, но мы подвержены также и другим формам страданий и лишений. Он заметил, что управление богатством сопровождается тревогой, и что амбициозные люди на любом поприще окажутся в окружении опасных врагов; и поэтому он советовал сохранять скромные мирские амбиции. Эпикур признал, что безответную любовь переносить ужасно, как и муки ревности, поэтому держитесь подальше от всех, кто угрожает сделать вас несчастным, прежде чем вы окажетесь над своей головой [прим. вероятно метафора к смерти].
Почему кто-то ещё может сопротивляться такой привлекательной философии? Во-первых, нас учат стремиться к деньгам, уважению и власти над другими, даже когда эти стремления подрывают наше здоровье, создают врагов и оставляют мало времени для удовольствия. И, не отрывая глаз от амбициозных целей, мы избегаем лишений, от которых страдают другие люди не по своей вине.
Политическое послание многих философов на протяжении веков, аргумент, который можно встретить в «Политике» Аристотеля, а также в «Критике способности суждения» Иммануила Канта, заключается в том, что лишения и страдания большинства людей – это устройство, одобренное природой и космосом, чтобы немногие «высшие» могли процветать. Многие религии учат, что сегодняшние страдания не имеют значения, потому что они будут компенсированы в другой жизни. Эпикурейцы считали это злой чушью, и их более поздние последователи, особенно Томас Гоббс, Джереми Бентам, Джон Стюарт Милль и Карл Маркс, согласились с ними. Эти мыслители по-разному настаивали на том, что эта жизнь – это всё, что у нас есть, и что гуманная политика должна быть нацелена на безопасность для всех, и на получение удовольствия в настоящем времени.
Существует одно важное возражение против того, чтобы рассматривать удовольствие как единственное человеческое благо, а боль как единственное истинное зло. Оно состоит в том, что немногие из нас предпочли бы принять «наркотик блаженства», который удерживал бы нас в постоянном и пассивном состоянии восторга, не зная о наших страданиях. Большинство предпочло бы испытать трудности, взлеты и падения, а также периодические лишения, которые поддерживают хороший аппетит. Эпикуреец может полностью согласиться с этим! «Наркотик блаженства» не будет источником настоящего удовольствия, потому что он уничтожит переживания. В блаженстве мы столкнемся не с миром таким, каков он есть, а с искаженным миром, в котором скрыты причины физического и психологического удовольствия и боли.
Как бы выглядел эпикурейский мир? В отличие от нашего мира, он не будет основан на ценностях, измеряемых в скорости и эффективности производства — любой ценой превращая сырье в потребительские товары, а сами потребительские товары в мусор и всё во имя человека. Этот мир будет сосредоточен на усилении другой формы полезности, создании хороших впечатлений и минимизации боли.
Адам Смит надеялся и верил, что дерегулируемый капитализм достигнет той цели, которую он назвал «универсальным богатством». По причинам, хорошо понятным экономистам, социологам и философам, этого не произошло. Учитывая политический, экономический, экологический кризис и кризис в области здравоохранения, которые определили 2020 год, эпикуреизм обеспечивает уникальную и своевременную философскую основу для реформирования наших институтов, нашего взаимодействия с миром природы и наших отношений друг с другом.