Наконец-то добрался до книги «Исследования современного положения в Европе» (1859) и критики на нее от Маркса в более известной книге «Господин Фогт» (1860). Начнем мы эту историю с общей фабулы конфликта и сжатого пересказа книги Маркса. История их вражды начинается ещё с революции 1848 года, после которой Фогт, как левый депутат в молодом парламенте (см. его анархические высказывания в «Государствах животных», и лево-либеральные в «Задачах оппозиции»), был, по мнению Маркса, раком на безрыбье, и которого поэтому журнал Маркса более-менее поддерживал. Так продолжалось не долго, до тех пор, пока Фогт не выступил против коммунистов, считая их опасными сектантами. Уже после этого Маркс сделал выводы о Фогте, как о враге. Но как известно, после провала революции Фогт отправился в Швейцарию, где и останется на всю жизнь, и пропадет с радаров Маркса на долгие годы. Тем временем Фогт, с презрением относясь к Пруссии, постепенно развивал и без того сильные франкофильские взгляды, хотя в своих сочинениях конца 40-х годов отлично видно, что провал революции во Франции и победа нового Наполеона радовали его не больше, чем провал революции в Германии. 

Живя в Швейцарии, Фогт сталкивался с какими-то местными коммунистами, в том числе с некой «серной бандой», как разновидностью карбонариев, и руководствуясь какими-то общими слухами, он намешал все коммунистические секты в одно большое месиво, постоянно путая кто, когда, с кем и зачем. В результате Фогт составил для себя впечатление, что Маркс из Лондона руководит всеми коммунистическими кружками мира. Правдивые сами по себе, хотя и с путаницей отдельных фактов, но в целом фрагментарные зацепки Фогт превратил в связную эпопею, которая уже стала совсем фантастической. Но, видимо, он об этих своих фантазиях не особо распространялся и держал все в себе. И так продолжалось до тех пор, пока в какой-то момент, автономно от Маркса, местные немецкие коммунисты начали копать под Фогта, стараясь доказать, что он французский агент, подкупленный режимом Луи-Наполеона. У Маркса уже тоже появились доказательства, но он решил их не трогать на первых порах, и это тоже оставалось в тени. А Фогт, осознав что в деле против него замешен марксист Либкнехт, быстро связал все свои догадки с Марксом и начал публичную атаку, выдав скопом все свои фантазии о невероятной коммунистической сети связей. После этого уже лично Маркс вмешался, и решил усилить атаку коммунистов на Фогта, доказывая, что того купило французское правительство.

Это главная линия всей книги Маркса, хотя вообще Фогт обвиняется в трех грехах: что он не только подкуплен французами, но ещё и на пользу Франции поддерживает самые максимальные требования России (якобы вплоть до аннексии Праги и Вены). Ну и третья линия — это просто опровержения, что Маркс не был кружке N и не дружил с человеком Х, и т.д. и т.п., что там себе нафантазировал Фогт. По сути выпады Фогта против Маркса являются не то, чтобы чисто выдуманной клеветой, а скорее раздутой фантазией о значении локальных кружков, и роли Маркса в них. Эта часть самая малоинтересная, мы сосредоточимся на подкупе и страхах Маркса перед Россией. В любом случае, говоря про коммунистов, Фогт бьет мимо цели и выглядит здесь смешно, даже безотносительно того, продавался он Франции или нет. И немного забегая вперед, стоит признать, что аргументы у Марса неплохие и Фогт действительно вроде как продавался. Например, после революции 1871 года Французская республика опубликовала все финансовые документы времен империи, где числился платеж некоему Фогту без имени на 40000 франков. Из интересного, Маркс строит свою критику в основном на шутках про то, что Фогт — жирный (чаще всего называет его округлой фигурой). Но кроме этого есть и другие ругательства, например он называет сознание Фогта «зоологическим», а литературный стиль Фогта — способностью превращать материю в силу. Естественно негодную материю в такую же силу. Интересный способ критиковать, делая материализм, пускай и «вульгарный», чем-то постыдным.

---

Все кажется очень просто, но после прочтения книги самого Фогта возникают некоторые затруднения. Становится не совсем понятной мотивация как Маркса, так и самого Фогта. Эта книга про геополитику конца 1850-х годов, действительно, в своей общей фабуле продвигает идею, что Германии не стоит вмешиваться в грядущую итальянскую войну (она так и не вмешается), и что если война случится (а она случится через месяц), то лучше бы победила Франция (она действительно победит). Но его мотивация выглядит не настолько однозначной. Основная идея Фогта — две нации, немецкая и итальянская, одинаково заслуживают свои национальные государства. Но Австрия, ни разу не немецкое государство (большая часть населения это венгры, славяне, итальянцы) — всегда мешает и тем, и другим. Объединенная Германия поставит резко вопрос о том, почему австрийцы не состоят в нем? А значит и вопрос о смысле существования Австрийской империи. Объединенная Италия помешает Австрии держать север этой страны. Тем более, что постепенно под контроль империи переходит и Юг, и для Италии австрийская монархия подобна смерти. Здесь Фогт вспоминает, что в Неаполе однажды была революция, установившая республику с лучшей конституцией того времени. Но что стало с Неаполем? Его подавила Австрия и реставрировала абсолютизм, несколько десятилетий даже удерживая юг Италии под прямым административным контролем. Фогт — либерал, и его предельно не устраивает то, что делает Австрия. Но еще Фогт в этом тексте выступает и как националист. Его очень волнует и то, что Австрия не немецкое государство, и то, что оно подавляет стремления других наций к единству — венгры, румыны, итальянцы, хорваты, чехи, поляки и т.д. Все они заслуживают свои национальные государства, или, если на то их воля — пускай развивают панславизм. Пускай даже на основе России. Не немцам решать, как жить славянам. Если немцы хотят единения, то почему надо запрещать это итальянцам или славянам? Фогт даже показывает как Австрия уже в 1850е годы толкала тезисы про цивилизаторскую миссию Германии о привнесении культуры на Восток. И выступает жестко против этого. 

В общем, его работа не только про освобождение Италии, но и отчетливо анти-австрийский манифест. Но какие тут причины, и какие следствия? Может это просто удобная фабула для отработки взятки на 40000 франков? На это и вправду похоже. Наполеон III рисуется очень уж умным и талантливым диктатором, царь Александр тоже, вот-вот освободит крестьян, ну впрямь либерал (см. русские социалисты тоже так считали в эти же годы). Их союз против Австрии может принести ее развал, как самой опасной тюрьмы народов в Европе, и тогда «Весна» станет хоть немного ближе. Фогт уверен, что если в итальянской войне победит Франция, то она не оккупирует всю страну, а попытается создать дружественное для себя итальянское государство. И тогда вековая мечта Италии будет воплощена в реальность (так и случится через год после написания этой книги). Может это и не так, кто знает! Зато если победит Австрия, то тут даже думать нечего — не будет никакой независимой Италии. Так почему же немцы должны теперь выручать австрийскую монархию? Пускай она сгинет, и глядишь у Италии появится шанс. Итальянцы же хотят того же, что и немцы, зачем мешать? В самом общем смысле — это главная тема всей его книги. Но представляю слово самому Фогту:

Поколение назад вся Европа аплодировала борьбе греков за освобождение. Должны ли итальянцы зарабатывать меньше?
…
Тот же порочный круг, в котором вращаются с подобными вопросами, повторяется и здесь: эмансипация должна произойти, но только тогда, когда народ станет зрелым и достигнет совершеннолетия для этого; До сих пор он все еще незрел и поэтому должен быть заключен в рабство. Но в рабстве он никогда не созреет, отвечает друг освобождения; его недостатки были произведены, сформированы и развиты этим рабством. Уничтожьте причину, и следствие исчезнет; дайте народу, в его независимости, почву, на которой он может естественно развиваться, и он будет развиваться гармонично, согласно своему внутреннему характеру, и принесет благородные плоды вместо терний и племянников, которые буйно растут на нынешней почве рабства! Кто, мы спрашиваем далее, определит меру, по которой будет измеряться право народа на свободу? Угнетатель?

Но несмотря на то, что сам Фогт выступает как активный сторонник объединения Италии, что является по сути главным официальным мотивом этой книги, тот факт, что в движении объединения лидирует Мадзини, его очень мало устраивает. В начале этой книги Фогт подтвердил, что его взгляды не изменились с 1848 года, и действительно, в идеале он хотел бы видеть Италию, как и Германию — федеративной республикой, с серьезной децентрализацией власти. Тогда как Мадзини хочет выстроить жесткую вертикаль. Но если в Италии нет никаких других сил, способных на объединение, то Фогт только приветствует победы Мадзини, но предостерегает, что потом прогрессивным итальянцам придется бороться против такого тирана-освободителя уже в другой борьбе.

Партии угнетателей Италии, которая пользуется этим языком и железным кулаком подавляет национальные стремления, противостоит другая партия, которая в абстрактном абсолютизме своих революционных стремлений, по моему мнению, так же перегибает палку, как и предыдущая; я имею в виду партию, которую мы можем назвать партией Мадзини; партия, идеалом которой является единая и неделимая Итальянская Республика; которая начертала на своем флаге совершенно невразумительный девиз «Dio e popolo» и которая отвергает любое промежуточное состояние, которое могло бы привести от нынешних условий к Республике, как предательство дела Италии. Нам кажется, что эта партия страдает двумя главными недостатками: непониманием национального характера и ложным расчетом сил, необходимых для достижения ее цели. Историческое развитие, тенденция самих народных настроений, без сомнения, указывают на федеративное устройство Италии, а не на централизованную республику со столицей в Риме.

---

При этом, когда он описывает в отдельной главе каждую страну, и доходит до Франции, то он мягко говоря не комплементарен к ней. Что несколько странно для купленного парижского агента. Фогт либерал, а во Франции жесткий репрессивный режим. И этот режим он критикует в общей сложности на 3х страницах текста, выражая надежду, что Франция не сможет распространить свое влияние на соседние страны, а если даже попытается, то эти страны не дадут себя лишить свободы. Он правда считает что французы по натуре хотят сильного вождя, и это отчасти правительство их желаний. Но все равно считает этот режим Наполеона ужасным, и что сам он будет среди тех, кто празднует, если Наполеон падет. А те французы, которым дорога свобода, приезжают в Швейцарию и в слезах целуют эту землю, освободившись от тирании французского императора. Я приведу несколько фрагментов из книги Фогта:

Во Франции могущественная воля полностью подавила всякое индивидуальное усилие, каким бы оно ни было, и целиком поглотила его в ужасно напряженной централизации. Ни одно движение не осталось свободным; промышленность, торговля и коммерция, спекуляции на фондовом рынке, а также серьезный бизнес, искусство и наука, радость и печаль, благополучие и недовольство. Все должно регулироваться сверху по единоличному усмотрению центральных властей.
…
В Великой Французской революции централистская партия одержала победу над федералистами-жирондистами, и с тех пор ни одно движение даже отдаленно не рассматривало возможность разрыва тесных уз централизации. Это кроется в национальном характере. Французы требуют от своего правительства инициативы во всех вопросах, как самых малых, так и самых больших; Он чувствует себя комфортно только тогда, когда стоит в очереди, касаясь локтем соседа и видя перед собой своего командира. Герцен сказал совершенно правильные слова: французы понимают равенство, но не свободу, и когда в 1848 году все были в восторге от новой Французской республики, я не колебался публично заявить, что немцы и французы находятся в странном противоречии со своей внутренней природой: немцы воображали, что они должны быть монархистами, в то время как они родились республиканцами, а французы воображали, что они республиканцы, в то время как они родились монархистами. Эта потребность в централизации, в равенстве, в нивелировании всех различий действительно объясняет все, что можно видеть во Франции, и грустное, и приятное.
…
Вряд ли кто-то может отрицать, что эта централизация сейчас дошла до крайности, которая унижает людей и нацию. Обладая большой хитростью и поистине тонким расчетом, нынешний правитель стремился, насколько это было возможно, связать с собой материальные интересы.
…
Масса крестьянства является лишь пассивной, а не активной силой во Франции, и никто и пальцем не пошевелит ради Луи-Наполеона, как только армия выйдет из-под его власти.
…
Вполне понятно, что посеянные в декабре семена зла дали и злые плоды.
…
Если бы правительство, администрация, подобная той, что действует сейчас во Франции, была навязана Германии, Англии или Швейцарии, мы убеждены, что каждый человек и каждая копейка были бы использованы для сопротивления этому. Все стороны будут едины, чтобы предотвратить подобную несправедливость.

И вот здесь возникает вопрос. Если Маркс так возмутился содержанию этой книги, то почему? Неужели он против права наций на самоопределение? Неужели он за сохранение Австрийской империи? Почему он считает глупим призыв для Германии не вмешиваться? Что его не устраивает? Он даже называет Фогта врагом объединения Германии, вопреки тому, что Фогт заявляет строго обратное. Но почему? Вероятно потому, что Фогт — либерал, и предлагал объединение на федеративных основаниях, как он предлагает и Италии в том числе. Чтобы избежать чрезмерной силы правительства и возможностей подавления индивидуальной инициативы. Но может тут есть что-то еще? В общем, какая истинная мотивация у Фогта выступать против Австрии, и какая мотивация у Маркса критиковать его за это? 

Ответы на эти вопросы, в принципе, можно найти в книге Маркса «Господин Фогт». Одной из ключевых тем, которые все проясняют — это редчайший образец русофобии, который обычно не цитируется в литературе о марксизме (при том, что русофобские цитаты Маркса из других его работ уже давно не секрет). В изложении Маркса агенты Кремля дергают за ниточки все правительства Европы. Им служит, верно служит, как лакей, например, английский лорд Пальмерстон, который до боли напоминает Трампа, если поверить Марксу. Не мне, украинцу, его осуждать. Но все таки выглядит это немного чрезмерно. То, что Фогт даже помыслил о правомерности панславизма, Маркс превратил в ужасные образы, где Россия будет стоять уже под Веной и Берлином, и вместе с Францией разделит несчастную Германию и т.д. Из забавного, Маркс в деталях описывает тактику, что прежде чем кого либо поглотить, Россия сначала на короткое время провозглашает его независимость из под иностранного владычества. Там даже есть фраза про Крым в таком же ключе: «Прежде чем Россия присоединила Крым, она провозгласила его независимость». В 2025-м году такое читать вдвойне забавно. Например, когда речь зашла о Пьемонте, Маркс цитирует Фогта: ««Пьемонт, говорит Фогт, заслужил даже уважение России». Заслужил даже уважение России. Что же больше можно сказать о государстве». Подчеркивания с акцентами взяты из оригинала.

Маркс возмущен, что Фогт с легкой руки освободил от немцев все славянские земли. Они неизбежно по Марксу соединятся с Россией и тогда Европе конец. Он даже называет Фогта русским панславистом. При чем масштабы сдачи территорий Маркс нарочно нагнетает и выдумывает все самостоятельно, сгущая краски. Из самых интересных моментов — Маркс считает Восточную Пруссию исконно немецкой землей, а Данциг нет. И если послушаться Фогта буквально до каждой мелочи, то придется отдавать Данциг полякам (и России, которая будет их представлять). А без Данцига не будет коридора к восточным землям, они будут отрезаны от основной Германии. Не порядок, не порядок. Аналогии с 1939 годом напрашиваются сами собой. Но в целом, Фогт пытается сказать, что Германия получит больше шансов к объединению, если Пруссия и Австрия не будут состоять наполовину и больше из вне-немецких земель. Проще будет строить моноэтническое государство и даровать всем другим нациям свободу самоопределения. Так говорит Фогт, а что видит Маркс? Он видит, как Фогт предлагает объединить Германию путем разбазаривания казенных земель. Формально так и есть, но только эти земли — подчинены немцами, грубо говоря оккупированы. Национальные основания рассуждений Фогта он просто игнорирует, и не потому, что он коммунист-интернационалист, а потому что поддерживает имперское мышление. Для Маркса больше колоний = более сильная Германия = можно устоять от режима Наполеона и от ужасной России. А объединение уже как-то там само сложится.

И таких моментов там немало. Например, Фогт считает, что после войны в Италии французы еще лет 10 не смогут пойти на Германию (почти угадал). Это отличный шанс для объединения Германии, после которого (!) можно будет не переживать на счет претензий Франции на Рейнскую область. Но как это видит Маркс? Он видит, что Францию хотят усилить, а Германию ослабить, и что якобы прямо заявлено, что убитая Германия есть лучшая защита для Рейнской области. Маркс против убитой Германии, он за то, чтобы Австрия держала как можно больше славянских колоний и сдерживала царя от экспансии на Запад. В этом и только в этом единственный смысл существования австрийского государства, согласно Марксу. То же относится и к Пруссии. Сам Маркс резюмирует предложения Фогта так:

Мы, немцы, при этой операции ничего не теряем, кроме Восточной и Западной Пруссии, Силезии, части Бранденбурга и Саксонии, всей Богемии, Моравии и остальной Австрии, исключая Тироль (часть которого, по принципу национальностей, достанется Италии), — ничего, кроме всего этого и нашего национального существования в придачу! Но остановимся пока лишь на том, что будет, если Галиция, Богемия и Моравия станут русскими! При таком положении вещей немецкая Австрия, Юго-Западная Германия и Северная Германия никогда не могли бы действовать совместно, разве только — и это было бы неизбежно — под русской гегемонией.

На фоне этого Фогт реально какой-то левак-интернационалист, который мечтает что каждая нация будет иметь государство в своих этно-языковых границах, и кстати что особо наивно, что после этого территориальных претензий не будет, а значит наконец-то все страны Европы смогут распустить свои огромные постоянные армии. А Маркс жесткий велико-германский патриот от Эльзаса до Черновцов, и от Дании до Милана, чья аргументация в поддержку этой империи строится на страшилках о России (пусть даже они будут оправданы, и тем не менее, сам подход-то какой). Самое забавное, что большая часть того, что констатировал Фогт, в принципе, вполне сбылось. Франция осталась один на один с Австрией, никто не вмешался и Франция победила. К чему это привело? Франция получила пару совсем незначительных территориальных приобретений. Зато Италия получила независимость. А вскоре после этого между Австрией и Пруссией начнется война, и в конечном итоге объединится и Германия. И ее сил вполне хватит, чтобы победить Францию. Все это тоже есть в книге Фогта. Все то, чего так боялся Маркс — не произошло. В завершение покажу ещё одну цитату из книги самого Фогта, теперь на счет того, насколько в слепую он поддерживает союз России и Франции:

У объединения Германии есть внешние враги. Мы можем признать это без стыда. Франция и Россия, независимо от того, имеют ли они желаемое ими правительство, правит ли в России деспотичный или великодушный царь, во Франции — республика, легитимная или буржуазная монархия, или бонапартизм, — Франция и Россия особенно заинтересованы в раздробленности Германии, в разделении ее сил, в существовании двух соперничающих великих государств и беспорядочной груды рушащихся руин с суверенной короной на каждом камешке.

Выводы

Тут остаются только последние несколько вопросов. Во-первых, Марксу не нравилось, что Фогт предлагает объединение Германии на основе Пруссии. Они оба всегда были против Прусской милитарной машины, а тут Фогт выходит переобулся. Но даже в своих «Исследованиях современного положения в Европе» Фогт продолжает жестко критиковать Пруссию. Но как и критику Франции, это Маркс просто игнорирует, цепляясь к тому, что как раз идет после фогтовых «но..». Проблема в том, что Фогт написал книгу не про свои абстрактные идеалы, а о реалиях сегодняшнего дня, и к чему это приводит нас в самой ближайшей перспективе. Он считается с Пруссией как с силой, потому что увы, других сил в Германии уже просто нет. Если Рейнланд сможет организоваться и построить Германию на своей основе, победив Пруссию, то Фогт абсолютно за такой исход. Просто он признается, что это совсем из разряда фэнтези. Если Франция станет республикой, то тоже будет просто отлично. Но это «если да кабы». А сегодня там сидит Наполеон, и уходить он не собирается. Дело придется иметь с такой Францией, как она есть. Война уже на носу, во Франции не республика, Германия слаба, объединение может обеспечить только Пруссия — что спрашивается делать? Как анализировать события, которые в любом случае будут развиваться вне наших желаний? Просто сидеть по домам и повторять мантру, что мы ждем республику во Франции и Германию на основе Рейна? 

Ну и второе — действительно ли Фогт куплен правительством Наполеона? Тут я скажу, что все таки аргументы Маркса меня убеждают, Фогт агент Франции (не говоря уже о том, что есть доказательства более позднего периода). Просто он смог это нормально аргументировать. И во многом оказался даже прав. Насколько мне известно, в 1870 году он выступит в защиту Франции во франко-прусской войне, даже несмотря на то, что строго говоря войну объявила сама Франция. Обзор на эту книгу будет уже в отдельной статье нашего цикла о Фогте. Ещё до этого он часто выступал за допущение сдачи левого берега Рейна, чтобы обеспечить Германии естественную границу по реке, что уже совсем про-французские заявления. Правда он не требовал этой сдачи, если Германия сможет отстоять свое в оборонительной войне. Но только в оборонительной! А когда Германия объединилась и стало ясно, что она победит, Фогт резко выступил против любых аннексий, за прочный мир, международное право, создание вечных границ, которые можно менять только путем региональных референдумов о самоопределении. Присоединять Эльзас к Германии, не спросив его жителей, которые уже привыкли считать себя французами — это ужасно. Превращать оборонительную войну в наступательную с аннексией территорий Франции это общеевропейская катастрофа, которая ни приведет по итогу ни к чему хорошему.

Хотя в принципе, эта его позиция вполне последовательна. Фогт идейный франкофил, и всю жизнь не любил Пруссию. Он предлагал объединить Германию на её основе, но только от безвыходности, и с надеждой что не-прусская территория ослабит тенденции пруссачества. Этого не случилось, и теперь вся Германия стала милитаризированной машиной, диктатурой имени Бисмарка. Не только как франкофил, но и как либерал — Фогт не может принять такую Германию. Что характерно, примерно такие же позиции во время войны продвигали Маркс и Энгельс, но это не становится аргументом о том, что они работают на Париж. Я думаю что Фогт вполне мог работать агентом, но его позиции при этом вполне искренние, и поэтому его аргументация выглядит достаточно связно. Единственное что — сомнительной является его славянофилия. Вот здесь Фогт явно изменил позицию в угоду Парижу. Потому что вот что он писал своему другу Герцену всего на несколько лет раньше (с очередными признаками шовинизма, достойных уровня Маркса):

Несмотря на всё это, я считаю первым условием для шага вперед — чтобы русские были побиты… Тщетно будете вы восхвалять мне все великолепные достоинства русского народа, это не мешает России быть самой прочной опорой абсолютизма в Европе. Сделано ли это будет с Австрией или против Австрии, для меня на первое время совершенно не имеет значения; я буду даже рассматривать как счастье кооперирование всех Германий, Пруссии, Австрии и пр. против России. Хочу сказать вам, почему. Свою надежду на возрождение русского народа вы можете обосновывать лишь имея ввиду его дикую энергию, которую вы начисто отрицаете в нас, людях цивилизованных. Пусть так, но прежде всего окажите любезность отсечь поляков, в самом деле, если я должен переродиться при помощи этих грязнуль, то предпочитаю лучше загнивать вместе со своей выродившейся цивилизацией.