Полностью квантованное описание пространства, времени и движения имело существенные последствия для эпикурейского атомизма и привело к собственным парадоксам. Одним из наиболее интересных является сообщение философа-скептика Секста Эмпирика (М. 10.144–47) как способ опровергнуть Эпикура. Секст (или его источник) предложил следующий мысленный эксперимент. Представьте, что два атома находятся на расстоянии девяти минимальных единиц друг от друга; добавьте, что они приближаются друг к другу по прямой линии, и делают это в соответствии с доктриной равномерной скорости на одном минимуме пространства за минимум времени. Через мгновение они будут разделены на семь минимумов; через два – пять; через три, три и четыре момента их разделит всего одна минимальная единица. Что теперь? Они не могут встретиться на полпути в оставшемся минимуме пространства, потому что в минимуме нет промежуточной точки. При этом один атом не может прыгнуть через минимум, в то время как другой остается неподвижным, так как это нарушит принцип равномерной скорости. Следовательно, атомы никогда не могут встретиться. Но что потом? Они отскакивают? Но они же не столкнулись. Они просто сидят на своих местах? Но и этого не может быть. Это апория Секста.

Я также считаю, что у эпикурейцев, должно быть, был какой-то ответ на парадокс, или, по крайней мере, они просто не позволили ему остаться в силе и не признали, что их доктрина непоследовательна. Я утверждаю, что ответ содержал изощренную концепцию природы минимумов, которая была способна, среди прочего, ответить на возражения против теории, выдвинутые на чисто математических основаниях, такие как проблема несоизмеримости: то есть, что делать с несоизмеримостью между стороной и диагональю квадрата или куба, если все измерения являются конечными кратными минимальной единице. Решение этих трудностей должно заключаться в самой природе “минимума”…

(с) Дэвид Констан – “Атомизм” (2020).

Констан начал допускать, что “минимум” имеет какие-то фантастические свойства, нам неизвестные. Но лично я считаю, что теория минимумов действует намного проще. Первичный минимум пространства совпадает с минимумом материи (т.е. атомом) по размеру (оттуда и парадокс Секста). И когда два атома разделяют между собой один минимум (скорее уж “атом”) пространства, тогда атомы всё равно продолжают лететь друг на друга, потому что «минимум», как уже говорилось на примере самого атома – нематериален, условен, и пространство поэтому тоже не стало сегментированным, как пчелиные соты (ведь атом не распадается на части, имея в себе “минимумы”).

Но при этом минимум пространства аналогичен минимуму материи, и его вернее было бы называть атомом пространства, имеющим при этом характеристики “минимума”. А мы помним, что у физического атома есть «минимумы» внутри себя, т.е. минимум от минимума. Логично, что точно также и у атома пространства есть минимумы внутри себя. Аналогии должны строится через атомизм. Эпикурейцам остаётся назвать некоторое минимальное чётное число (2); или минимальное чётное для того, чтобы простейшая форма сферы смогла получить «край» из минимумов (атомы должны иметь края, это отдельный теоретический вопрос атомистики). Для красоты допустим, что это число 100. Тогда “атомы материи”, вторгаясь с двух сторон в “атом пространства”, пройдут ещё 100 его собственных «минимумов», и на пятидесятом моменте времени они таки столкнутся ровно на середине атома пространства. Таким образом возникает два вида “минимумов” пространства, и для расчетов перемещения необходимы вторые из них, которые меньше, и по определению всегда будут чётными, а для определения скорости перемещения – необходимы первые из них (т.е. “атомарная” скорость, которую и допускает Секст Эмпирик). По крайней мере это самое логичное предположение из оригинальной теории.