7 февраля 2021 года, одна из групп стоиков выдала пасту с крайне громким заявлением — «Сад Эпикура только для стоиков«. Такой пост просто невозможно обойти вниманием, и поэтому мы даём свой развернутый комментарий (этот очерк написан в ответ на следующий день, 8.02.2021). И начнем мы с оправдания эпикуреизма. В данной статье верно указано то различие, что для эпикурейцев у мира нет смысла, нет никакой целесообразности; а если она и возникает, то чисто случайно, и её «замысел» совершенно «неразумен». В связи с этим стоики риторически спрашивают у нас:
«А раз так, то у людей никакой судьбы и собственного предназначения. Что же делать? Как в таких условиях обрести эвдаймонию?».
Но разве нужны «судьба и предназначение», чтобы обрести счастье? Конечно, найдя своё место — можно спокойно прожить свою жизнь, меньше тревожась (хотя можно увидеть в этом простое соглашательство и «прогиб» под систему, к чему стоицизм, в принципе, всегда и призывал). Но чтобы отвести от себя подозрение в серенадах по отношению к обывательству, статья наших стоиков требует не просто следовать роли, спущенной для них свыше, а всё таки говорит о понимании природы и сути вещей:
«Соответственно, в более практичном плане получалось так, что понимая природу человека и мира, и видя суть вещей, становилось возможным — хотя бы в теории — в каждый момент времени поступать не на наугад, а как надо и как правильно».
Но проблема всех подобных статей в том, что они приписывают Эпикуру больше «случайности», чем у того имеется. В нашем же случае и того смешнее, вообще имеет место осознание внутренней противоречивости в стоической школе, когда с одной стороны они (прямо в цитате выше) склоняются к детерминизму, а с другой стороны начинают рассуждать о свободе воли, в рамках своего же стоицизма. Но допустим даже это не баг, а фича, выходит что гибко принимать «случайность» стоикам позволительно, а вот принимать «упорядоченность» для эпикурейцев — зась! Если же вы прочитаете внимательно письмо Эпикура к Менекею, то сразу после знаменитой фразы «лучше было бы следовать мифу о богах, чем быть рабом судьбы физиков», следует гораздо более развернутое рассуждение о недопустимости «случая» в жизни мудреца. Иными словами — наши стоики сгущают краски, делая оппонента более глупым, чем он есть. В лучшем же случае — между школами здесь разница только в акцентах, связанных с представлением о природе мира.
И всё таки, как можно обрести эвдаймонию в условиях, когда никакой Бог не создал «разумный замысел», а у тебя при этом нет прирожденной цели? Нужно ли «искать своё место» в рамках суетного мира, чтобы жить без тревоги? Не скрывается ли здесь ещё одно противоречие, которого запросто можно избежать? (знаменитым эпикурейским отклонением от общественной жизни). Зачем создавать самому себе препятствия, если жить без тревоги можно уже здесь и сейчас? Неужели просто ради самоистязания, ради «стоического упражнения»? Можно и так, но если цель у обеих школ одна — эвдаймония, то здесь мы видим, как стоицизм зачем-то вставляет палку в колесо собственного велосипеда. Мы не утверждаем, что «отклонение от общественной жизни» является хорошим принципом; но он, по крайней мере, последователен в достижении заявленной цели. Возможно, что эта цель не могла быть достигнута, если бы Эпикур проповедовал «случайность» в жизни мудреца, но только он этого не делает, как и не призывает гнаться за всяким удовольствием, потому что даже для «более гедонистического» (что, конечно, не так) Аристиппа — главная цель философии во внутренней свободе мудреца, которая очевидным образом не совместима с «гонкой за удовольствиями», выдуманной стоиками и платониками, по причине собственного неумения читать.
Конечно, авторы статьи сделали ремарки в обе стороны, у них и стоики не совсем аскеты, а вроде бы и Эпикур в какой-то мере стоик. И всё же, ещё раз возвращаемся к вопросу стоиков, и посмотрим какой ответ дают они на собственный же вопрос:
«Что же делать? Как в таких условиях обрести эвдаймонию? Эпикур считал, что смысл жизни в наслаждениях жизнью».
Хотя стоику снисходительно разрешили теперь получать удовольствия, сами они, тем не менее (ради полемики) остаются скорее злом. Статья постоянно продолжает пускать пыль в глаза, обращая внимание на «хорошие» черты Эпикура, как бы захватывая его в свой лагерь, в качестве непоследовательного стоика. Характерный момент с псевдо-мирной позицией:
«Поэтому отдадим должное и стоикам, и эпикурейцам. Быть может, у них не было явного нейрофизиологического обоснования, но они знали: желание нас обманывает. Оно обещает нам счастье, но совершенно необязательно ведет к нему. И лучше бы нам взять этот процесс в свои руки, иначе мы не только не обретем стоическое арете, но даже и удовольствия от жизни толком не получим».
И вот мы вернулись к тому, что эпикуреец попадает в рабство случая, не имея путеводного компаса «арете» (добродетели). Говорят, что без этого компаса, корабль не сможет достичь гавани, и потонет в волнах удовольствий. Нашим стоикам остается только удивляться, как сам Эпикур умудрился не потонуть без компаса, вот уж воистину хороший кормчий и редкий талант мореходства. Но нам скажут, что это исключение из правил, которое противоречит самому эпикурейскому учению. Только вот, как мы уже говорили, даже в основном эпикурейском тексте (письме к Менекею), и даже в остатках отрывков про Аристиппа — как раз таки говорится про «компас», только это компас не «арете», и даже не удовольствий, а компас «разума», ведущего к свободе даже без «добродетели» в качестве цели. Стоики же этого не хотят в упор замечать, поэтому продолжают свою псевдо-хвалебную цитату такими словами:
«И вот здесь скрывается серьезный изъян эпикурейского учения».
После чего следует всё то, что выше уже было нами отвергнуто. Да, удовольствия (штормовые волны, если следовать аналогии) действительно объявлены целью жизни, но настоящая цель эпикурейской философии (а не жизни вообще) в обретении разума, чтобы иметь свободу пользоваться жизнью, получая от неё удовольствие, за которым не последует скорая расплата. Компас поэтому связан с разумом; а стоики пытаются сказать, пользуясь нашей аллегорией про корабль — что нашим компасом для избегания «шторма» являются сами штормовые волны. Что для достижения цели мы пользуемся уже самой целью. Само собой, это совершенная нелепость, и философия эпикуреизма вправду не была бы философией вообще, если бы всё было так просто. Удовольствие же прямо под рукой, согнись и подними их! Это же может даже свинья (излюбленный пример наших «мудрецов» со времен античности). Но это также далеко от эпикуреизма, как стоицизм от подлинной разумности.
Ликбез по поводу удовольствий
Поскольку тезис «удовольствие (или наслаждение) есть конечная цель» столетиями вызывает столько недоумения и тщетных ответов мимо темы, надо ещё раз попытаться объяснить всё на самом простом примере. Этот тезис не говорит о том, что надо стремиться к удовольствиям, как можно было бы подумать. Он говорит о том, что все люди (включая самих стоиков) стремятся к удовольствию, хотят они того, или нет. Это простая констатация факта! Эпикур лишь пытается донести этот факт, и поняв его — использовать наилучшим образом; не порождая своим разумом лишние сущности и всякие призраки добродетели, божественного провидения и т.д. В самой грубой форме (!) это означает, что даже когда Сенека вскрывал себе вены, или Сократ отказался бежать из Афин и обрекал себя на казнь, они делали это из специфического желания доказать себе и окружающим (получив от этого специфическое удовольствие), что они серьезные философы, которые на словах и на деле — верны себе. Это желание никак нельзя назвать «неприятным». Удовольствия могут быть самыми разными, включая такое же «химерное», как Бог и добродетель. Можно получить удовольствие от совершения самопожертвования, если представить, что только благодаря тебе будут счастливы твои потомки и т.д. и т.п. Вероятнее всего Сенека знал, что его сочинения будут читать, что он обретет хотя бы какую-то славу в будущем. И будет странно полагать, что он не думал об этом, и что осознание этого не служило ему мотивацией хотя бы на ½. Короче говоря, даже в самых, казалось бы далеких от типичного представления о наслаждении (тортик, любовь, искусство) вещах — на самом деле присутствует наслаждение. Оно является основным мотивом, вопрос только в том, ЧТО ИМЕННО использовать для достижения этой цели. Можно использовать шоколад и телевизор, а можно защитить семью, отправившись на войну. Даже в сочинениях стоиков можно постоянно замечать, что идею «быть добродетельным» они объявляли также рядом синонимов слова «наслаждение»; например, это может быть блаженство, удовлетворение и т.д., и всё потому, что «наслаждение» является проклятым словом, но ведь сути это не меняет.
Не вникая в проблематику, и шагая на поводу обыденных представлений, в страхе перед словами «удовольствия» и «наслаждения», наши стоики, как и большинство философов — просто выказывают свой истинно-обывательский уровень анализа проблемы. «Черно-белая» логика специфически выдает свою слабость и здесь.
Так может-ли быть Эпикур добродетельным? Сами стоики говорят, что да, может. Но кто получит от этого осознанное удовольствие, и не будет сам себя ограждать от заявленной цели в «эвдаймонии»? Только эпикурейцы. Поэтому истинное наслаждение от добродетели может получать только Эпикур, и только он может быть настолько свободным, чтобы не подчинять свою жизнь мыслительной абстракции под названием «добродетель», и может не бояться таких же абстракций и простых слов, как «наслаждение». Вместо слов и схематических идеалов он действительно будет жить добродетельно, и действительно будет смело пользоваться заслуженным наслаждением, не теряясь, и не сбиваясь с курса при очередном «шторме».
Дополнение: ответ на возражения
Здесь мы отвечаем на новое сообщение наших стоиков, в продолжение начатой темы (8.02.2021). Да, изначальная цель Вашей статьи была в другом, но акценты были проставлены так, как проставлены, и поэтому наш ответ не был совсем уж «мимо». Вы делаете вид, что не понимаете о чем идет речь; а статья говорит о том, что философия эпикуреизма акцентирует на достижении «разума» и «благоразумия» (а.к.а. здравого смысла), чтобы КАК РЕЗУЛЬТАТ получить то, к чему стремится даже стоик, когда отстаивает свою воинскую честь и т.д. по списку (т.е. чтобы получить удовольствие). Оно конечно получается удовольствием другого плана, чем самые обыкновенные привычные слуху наслаждения. Но вопрос сводится к тому, каким образом эти удовольствия получать, и какого характера они, взятые сами по себе. Технически «эвдаймония» (объявленная Вами же — целью философии), может считаться одним из разрядов удовольствия, и действительно им считается.
Теория заканчивается, начинается практика, хорошо.
Биологическая система стремления к удовольствиям нас обманывает, отлично, это мы тоже можем легко допустить. Но что это изменило? Разве удовольствия были целью философии? Они были и остаются целью самой жизни как таковой, которую определила нам сама природа (как бы сказал классический эпикуреец). К удовольствиям стремятся и люди, и животные, «мудрецы и простецы»; но вопрос всё ещё в том, как достигать этой жизненной цели, при помощи чего! Это огромная разница. И большая разница также в том, отдаете ли Вы себе отчет во всём этом. У Ваших стоиков просто не хватает мужества признаться себе в этом; гордость не позволяет спуститься в высот «чистой духовной жизни», вот и приходится Вам изобретать химеры, чтобы получать всё то же самое удовлетворение, но только с кучей цензурных «купюр», и убеждая себя в том, что Вы чисты от «порока», увеличивая этим своё удовлетворение.
Так вот, есть большая разница в том «как», а не в том «что». И если двигаться к удовольствиям как мышь из Вашей статьи, то Вы будете правы; поэтому Вы и движетесь к «довольству самими собой» при помощи иного пути, чем у мышей. Всё предельно просто.
- Вы спрашиваете: «Что же делать? Как нам достигнуть удовольствия, не ставя себе цель его достигать?».
- Эпикур же вам и отвечает: «Обретать разум, жить разумной жизнью, не полагаясь на пустые абстракции, и воспринимая мир таким, какой он есть».
Почти тоже самое, что Вы сами и говорите, только с небольшим (и важным!) различием. Вы сами только что, в конце своей статьи, подтвердили правоту Эпикура, когда сказали, что: «у стоиков значительно больше шансов достичь эпикурейских целей, чем у самих эпикурейцев — просто как побочный продукт собственной стоической практики».
Только Эпикур (и мы вместе с ним) считает удовольствия побочным продуктом разумности, а не «стоической практики». Быть поистине свободным человеком — значит быть человеком в первую очередь свободомыслящим, поступающим не по предписанию из «10 заповедей» Моисея или Марка Аврелия, а в силу своей как можно более полной осведомленности о мире. Эта свобода — также свобода от всех пустых и призрачных понятий о Боге, добродетели, добре, «моих самых правильных законов и обычаев предков», и даже родины, семьи и дружбы.
Значит ли это, что для эпикурейца нет родины, семьи, дружбы? Что ему закрыт путь к добродетели, или что он обречен на неверие в Бога? Нет (кроме, разве что, последнего пункта, хотя и это спорно), просто он может пользоваться всем этим без грубого схематизма, без «я должен всегда поступать так-то и так-то», без абсолютно строгих определений «добра» и «зла». Создание такой строгой сетки понятий наоборот отдаляет человека от разумности, от свободомыслия и лишает его даже того «морального пафоса», ради которого стоики на самом деле и стараются.
Ведь что морального в том, чтобы получить извне готовую инструкцию и просто следовать ей? Где в этом тяжесть выбора? Эпикур оставляет нам свободу и даёт компас, чтобы быть «добродетельным» человеком не ради самой добродетели (которая является лишь обобщением и словом, что заметил даже Сократ), а ради того, что поистине и является целью — ради удовлетворения, но не абы какого — а истинного, как результата пользования разумом.
Итак, получается, что речь идёт о свободе, в случае стоиков — свободе от страстей; а в случае эпикурейцев — от глупостей (по крайней мере обе школы сами так думают). Как результат — достигается «эвдаймония». Различия только в том, какая свобода, и свобода от чего ведут к этой единой цели. А второе различие в том, что эпикурейцы осмелились назвать эвдаймонию лишь разрядом удовольствия (чем она и является). Эпикурейцы разрешили нам пользоваться также и «низкими» удовольствиями, но лишь «разумно» и «свободно», чтобы ты управлял самим собой при этом, а не страсти влекли тебя как раба. Правда на деле же рекомендуется всё таки не рисковать почем зря (хотя свобода так поступать остается). Стоики же бояться называть вещи своими именами и пытаются, словно дети, бежать «в домик» где нет ничего плохого, и остается только хорошее, определяя плохое и хорошее так, «как уже принято» в обществе, и не проявляя в этом никакого разума, кроме констатации «раз так принято, значит того хотел Логос, а всё чего он хочет — разумно, и я не могу этого оспаривать». Но что ещё смешнее, что теперь, в XXI веке, современные стоики сами пытаются вытаскивать стоицизм из этого «домика» и доказывать, что стоик тоже может «разумно» пользоваться в том числе и «низкими» удовольствиями.
Так в чем же тогда разница? В чем преимущество? По сути речь идет об одном и том же, но ключевая разница в целях первого порядка. Отнюдь не в «конечной цели» (т.е. эвдаймонии, которую можно понимать как наслаждение жизнью или же как добродетель), а в том, при помощи чего эвдаймония достигается. Эпикуреизм это философия свободомыслия, а стоицизм это философия «статуса-кво», традиционализма и мужских ценностей, которые сами являются результатом сложившейся вековой традиции. Последнее, на греческом философском языке означает — «по установлению», а не «по истине». И даже знаменитая стоическая общественно-ориентированная позиция при ближайшем рассмотрении оказывается позицией — «прогнись под готовую данность, слейся с общественными нормами». Это является позицией, очевидно, далёкой от свободы, лишь логическим продолжением типового традиционализма.
Тем более станет понятно, почему человек современного типа (или хотя бы на уровне просветителя раннего Нового времени), кем уже в античности были эпикурейцы по своим взглядам, уклонялись от архаичных политических раскладов. Зачем выбирать из двух стульев, если твоя политическая теория в такое архаичное время попросту невозможна? Проще уйти в частную жизнь, чем пытаться строить коммунистические утопии и страдать за это от политических преследлваний.
И здесь, говоря о «практике» всё получается крайне просто. Эпикурейская практика заключается в том, чтобы знать предельно много, изгоняя из своего разума все пустые страхи. Эпикур дал нам фундамент для интеллектуализма, для теоретического и практического обоснования Homo Universalis, чем и воспользовались мыслители времен Ренессанса и особенно времен эпохи Просвещения, которые всегда были сильно связаны с эпикурейской философией.
Парадокс не в том, что мы не можем понять, как из следования разуму можно получить наслаждение (это как раз даже в текстах Эпикура можно найти); парадокс в том, что Вы не можете понять, как следуя тезисам Эпикура можно быть разумным, потому что Вы и разумность подменяете понятиями «ну что есть то есть, смиримся же с этим» и «живи добродетельно» (т.е. как предки завещали). Если это вершина разума, то страшно представить, что же такое по вашему глупость.