Эпикур и истоки эпикуреизма

Эпикур, основатель одной из важнейших философских школ эллинистической эпохи, родился на острове Самос в 341 году до н.э. в семье, происходившей из Афин. После длительных путешествий, во время которых он обрастает группой последователей в Лампсаке и Митилене, в 306 г. до н.э. он, наконец, переезжает в Афины. Там он основывает собственную философскую школу, и собирает многочисленных учеников в саду поместья за чертой города, приобретенного специально для встреч школы. Эпикур умирает в 271 г. до н.э., оставив свое имущество двум афинским друзьям, с тем условием, что они будут продолжать заботиться о школе, отданной под руководство Гермарха. Это было необходимо, поскольку тот, не будучи гражданином Афин, сам не имел возможности стать законным владельцем сада. Эпикурейские группы продолжали процветать по всему Средиземноморью даже на протяжении ряда веков после смерти основателя их школы: эпикурейцы были заметными фигурами в римском обществе, как например, Аттик, друг Цицерона, или тираноубийца Кассий.

Многие детали из жизни и характера Эпикура известны благодаря письмам и философским произведениям, сохраненным его последователями, или включенным в такие произведения, как «Жизнь философов» Диогена Лаэртского; кроме того, многочисленные тексты эпикурейцев сохранились в богатой библиотеке на вилле Геркуланума, похороненные под пеплом от извержения Везувия в 79 г. до н.э. Еще одним источником является латинская поэма «О природе вещей» (De rerum natura) Лукреция, написанная гекзаметром в I в. до н.э. с намерением представить произведения Эпикура римской публике. Влияние Лукреция на латинскую литературу (о чем свидетельствует сам Вергилий) было очень значительным, и она очень важна для нашего понимания натурфилософии Эпикура, или как свидетельство восприятия ее в Риме эллинистической эпохи.

Итак, все эти сведения прошли через разные руки, и должны рассматриваться как широкая агиографическая традиция, в рамках которой, в разных эпикурейских школах, создавался идеализированный образ ее основателя. Также сохранились многочисленные античные бюсты и статуи Эпикура. Вместо строгой философской позы, которая должна выражать глубокую сосредоточенность, мы видим человека с бородой, который своей строгой и спокойной фигурой воплощает эпикурейский идеал мирной жизни, не знающей ни страданий, ни забот. Как свидетельствуют все доступные источники, эпикуреизм остается влиятельным учением вплоть до начала III в. н.э. Он не переживет утверждения христианства в политической и интеллектуальной сфере, поскольку почти во всех важных философских вопросах эпикурейцы и христиане являются практически антиподами.

Метод и взгляд на мир

Предложенная Эпикуром философская интерпретация мира и того места, которое в нем занимает человек, направлена на достижение спокойной и счастливой жизни. Его методологический подход является принципиально эмпирическим: Эпикур отвергает сомнения скептиков относительно способности наших чувств получать полезную информацию о реальности: каждое ощущение является точной репрезентацией того, как на самом деле выглядит мир.

Однако, по Эпикуру, мы должны избегать поспешных выводов о материальной реальности, которые опирались бы только на ощущения. И хотя было бы, с одной стороны, совершенно ошибочным держаться мысли, противоречащей чувственным впечатлениям, с другой стороны, мы не можем и полностью полагаться на них. Вполне верно, например, то, что весло, погруженное в воду, кажется изогнутым, и что зрение вполне достоверно передает такой образ, но ведь из этого мы не можем вывести, что весло является изогнутым. Следовательно, чрезвычайно важно проверять ощущения, полученные от созерцания весла. С этой целью необходимо рассмотреть его в других условиях и обратиться к другим чувствам, таким как осязание, чтобы сформировать мысль, которая согласовывалась бы со всеми полученными впечатлениями. Так же обстоит дело и с вещами, которые не даны нам непосредственно: и в этом случае нужно формировать мнение, которое не противоречит определенным ощущениям. Например, согласно Эпикуру, мы должны считать, что вселенная создана из неделимых и невидимых частиц материи, атомов, которые находятся в постоянном движении в пустоте и иногда объединяются, образуя видимые и макроскопические объекты.

Атомическая теория предстает как необходимый вывод из нашего восприятия реальности и различных основополагающих предпосылок, независимых от чувств.

Согласно атомистической космологии, вселенная бесконечна по своей величине и продолжительности, и наш мир (или космос) является лишь одним из бесконечного количества возможных миров. В конце концов, нет никакой причины, почему вселенная должна быть ограничена в определенном пункте, а не в другом, а если предположить, что она все-таки ограничена, то возникает проблема относительно того, что остается за пределами вселенной.

Опираясь на эти рассуждения, можно также сделать важные выводы для этики. Наш мир является продуктом случайного столкновения различных атомов, а не создан с определенной целью. Хотя кому-то и кажется, что все вещи вокруг нас были созданы, с учетом их свойств и потребностей, на самом же деле они являются простым результатом случайных попыток и ошибок, в результате которых выжили только наиболее эффективные и успешные образцы. Это, конечно, не означает, что наша жизнь должна быть лишена смысла или бесцельна. Эпикур просто стремится освободиться от идеи (угнетающей, по его мнению), что человеческие существа обязаны своей жизнью и миром, в котором живут, одному или нескольким божественным создателям.

Атомистическая концепция Эпикура во многом напоминает концепцию, которую ранее предложили Левкипп и Демокрит, но с некоторыми не слишком существенными изменениями. Во-первых, эпикурейцы уточняют, что атомы, хоть и физически неделимы, в свою очередь состоят из наименьших (minima, по терминологии Лукреция) частиц, теоретически являющихся неделимыми. Эти minima, парадоксальным образом, являются одновременно компактными и протяжёнными, и поскольку комбинации таких minima позволяют атомам приобретать разнообразную форму, эпикурейцы таким образом объясняют различия во внешнем виде макроскопических объектов с точки зрения образующих их атомов. Во-вторых, помимо веса и импульса, эпикурейцы приписывают атомам то, что их движение иногда предполагает отклонение от предусмотренного пути. Это отклонение, которое позже Лукреций определит как «клинамен» и которое высмеивают его критики, даже если оно является минимальным, является беспричинным, но, вероятно, эпикурейцы предположили его с целью объяснить возможность самоопределения для людей: видение мира, состоящего из атомов, находящихся в случайном движении (как у Демокрита), создает риск физического детерминизма. Поскольку же детерминизм несовместим со свободой и ответственностью человека, что является фактом, из этого следует, что движение атомов не может быть полностью случайным.

Божественная и внеземная жизнь

Эпикурейцы настаивают на антропоморфном характере богов. В рамках их космологии нет места для божественных творцов. Но, учитывая то, что вера в существование божественных существ присуща всем человеческим сообществам, они делают вывод, что такая вера должна иметь определенные основания в самой реальности. Правда, по их мнению, большинство людей ошибаются, приписывая богам свойства и занятия, которые не только не являются необходимыми, но и несовместимы с божественной природой. Если боги существуют, они должны вести идеальную жизнь, а потому, по эпикурейцам, нет никакого смысла в том, чтобы верить, что они будут проявлять интерес к сугубо человеческим обычаям или мыслям. Ведь жизнь бога не могла бы быть идеальной, если бы он занимался заботой о смертных, которые являются его любимцами, или наказанием тех, кто неправильно отправляет ритуалы.

Кроме того, жизнь богов была бы хуже, чем подобает их божественной природе, если бы они беспокоились о создании мира, или должны были вмешиваться в его функционирование: а потому разумнее думать, что боги живут жизнью, лишенной невзгод, к которой также должны стремиться и люди. Итак, эпикуреец может назвать себя благочестивым, но в том смысле, что его благочестие заключается в понимании того, что боги вполне безразличны к человеческим делам; бог подает образец жизни, к которой стремится, и тот эпикуреец, который достигает состояния отсутствия какой-либо тревоги или состояния атараксии, может с полным правом считаться божеством.

Этот идеал божественной жизни опирается также на осознание того, что эпикуреец, как и любое другое создание, состоит из атомов, является смертным и однажды прекратит существовать. Эпикурейцы отвергают идею жизни после смерти и, хотя они считают, что человеческие существа являются сочетанием тела и души, однако утверждают, что душа, как и тело, состоит из определенных типов атомов, и, как таковая, она рассеивается и уничтожается после смерти человека. Страх смерти является одной из главных причин несчастья человека, и чтобы избавиться от него, эпикурейцы обращают внимание на то, что смерть означает окончательное уничтожение человека: учитывая это, иррационально сохранять беспокойство о конечном наказании или вознаграждении в воображаемой внеземной жизни и обо всех бедах и несчастьях людей, которые ошибочно думают, что должны работать для того, чтобы обеспечить себе какое-то вознаграждение в другом мире. Поскольку никто из нас не переживет смерти, нечего и бояться.

Природа удовольствия

Что касается этики, то эпикурейцы считают, что наш опыт удовольствия и боли должен быть критерием истины, когда речь идет об определении того, что является хорошим или плохим. Переживание удовольствия является, очевидно, хорошим, тогда как то, что приносит боль, является, очевидно, плохим. Они подчеркивают, что маленькие дети и животные, не наделенные разумом, стремятся к удовольствию и избегают боли и, поскольку они так действуют, не размышляя о том, что удовольствие — это хорошо, а боль — плохо, их стремление к одному и избегание другого, очевидно, должно быть вполне естественным. Однако для эпикурейцев не ко всем удовольствиям следует стремиться, поскольку стремление к определенным видам удовольствия может стать препятствием для большего удовольствия в будущем и, наоборот, вызвать большую боль. Так же, как мы корректируем наши ощущения, разум и расчет играют важную роль, если мы хотим получить максимальное возможное удовольствие от нашей жизни.

Эпикурейцы специфически понимают природу самого удовольствия. В отличие от других философов античности, они отрицают существование промежуточной стадии между удовольствием и болью: максимальное удовольствие достигается, как только устраняется любая боль. Также они считают, что если однажды достичь состояния полного отсутствия боли как в отношении тела («апония» по их определению), так и в отношении души («атараксия»), удовольствие может только изменяться, а не увеличиваться.

Приятная жизнь эпикурейцев не предполагает ни роскоши, ни излишеств. Цель жизни заключается в устранении любой боли, и лучший способ обеспечить жизнь, насколько возможно, свободную от боли заключается в освобождении от всех желаний, которые не являются вполне естественными и необходимыми. Например, поскольку желание политической власти связано со сложностями, а вместо этого может быть источником многих страданий, эпикурейцы рассматривают его как совершенно неестественное. Политическая власть не удовлетворяет ни одной человеческой потребности, поэтому настоящий эпикуреец просто ее не желает; так же он не будет желать ничего слишком специфического или сложного в достижении. Например, поскольку не существует естественной потребности в определенной пище, а вместо этого просто есть потребность в удовлетворении своего аппетита и физиологической нужды, настоящий эпикуреец будет желать лишь того, чтобы не испытывать голода и жажды: а каким именно образом будут удовлетворены эти потребности, ему безразлично. Сам Эпикур хвастается, что может хорошо пообедать хлебом и водой.

Общая стратегия эпикурейского учения основывается на неприятии риска: поскольку устранение боли означает путь к удовольствию, тот, кому удается устранить причины неудовольствия и дискомфорта, соответственно будет наслаждаться приятной, насколько это возможно, жизнью. Большинство критиков этой доктрины в античности (а также многие современные) считают слишком сложным примирить эту кажущуюся строгость с обещанной «хорошей жизнью» в гедонистическом смысле, но эпикурейцы настаивают на том, что такая концепция природы удовольствия, лишенная каких-либо лишних элементов, позволяет каждому человеку достичь наилучшей возможной жизни. Просто они утверждают, что не всегда то, чего мы желаем, необходимо для счастливой жизни, более того, чрезмерное желание определенных вещей делает невозможным существование, свободное от забот.

Значение дружбы и общества

Эпикурейцы считают, что дружба и общество имеют фундаментальное значение для счастливой жизни. На самом деле людям свойственна естественная общительность, и друзья могут положительно влиять на качество жизни, поскольку друзья оказывают помощь, утешение, безопасность. Таким образом, эпикурейцы, похоже, считают, что дружба является разновидностью взаимного обмена помощью и удовольствиями. Действительно, группы эпикурейцев характеризуются довольно тесными социальными связями: последователи Эпикура регулярно собираются для совместных трапез и заботятся о благополучии друг друга. Отчасти это также считается непременным условием эффективного обучения: у ученика может возникнуть потребность обратиться за советом или объяснением к учителю. В свою очередь, учитель должен научиться давать советы наиболее уместным способом, с учетом личных потребностей и склонностей ученика.

Что касается политической теории, то эпикурейцы считают, что справедливость зарождается из потребности обезопасить себя от агрессии и боли со стороны других, а потому хороший закон должен позволить каждому гражданину вести жизнь, свободную от тревог. Справедливость не имеет ценности сама по себе, вне этой общей цели, и хотя все действующие юридические системы ставят одну и ту же цель, принятые законы могут отличаться в зависимости от контекста и условий разных обществ. Критики эпикуреизма отрицают это положение с помощью следующего аргумента: если закон не имеет самостоятельной ценности, то его нарушение не является злом, и если эпикуреец может нарушить закон, будучи уверенным в своей безнаказанности, то нет причины не нарушать его, более того, если нарушение закона способствует общему благосостоянию, то из этого следует, что нарушение даже рекомендовано. В ответ на это возражение Эпикур утверждает, что было бы, конечно, лучше не нарушать закон, поскольку сама возможность быть арестованным вследствие преступления вызывает страх (а следовательно, боль).

За пределами тесного круга друзей отношения эпикурейцев с остальным обществом иногда бывают натянутыми. Те, кто имеют статус граждан, обычно активно участвуют в общественной жизни: поэтому отсутствие у эпикурейцев интереса к политике вызывало подозрение, и некоторые даже делали выводы, что их криптотеизм несет в себе угрозу для структуры общества.