Автор текста: Friedrich Hohenstaufen
Версия на украинском и английском языках
Остальные авторские статьи можно прочитать здесь
Кстати, в связи с тем, что Максвелл прямо противопоставил атомы Демокрита и гомеомерии Анаксагора, как вводную предпосылку к своим рассуждениям о молекулах, стоит напомнить, что если Максвелл выбрал сторону атомистики, то Энгельс, спустя десятилетие, стоит на стороне молекул-гомеомерий, о чем можно прочитать в этой статье. В своих статьях Максвелл упоминает ещё некоторых других атомистов, в частности ещё не совсем отброшенную корпускулярную теорию гравитации. Эта статья — просто черновик для напоминания, и будет ещё переписываться и дополняться.
Итак, первым из известных авторов атомистической теории гравитации был Никола Фатио де Дюилье (1664-1753), или просто Фатио, итало-швейцарец 🇮🇹🇨🇭 по происхождению, но большую часть жизни проживший в Нидерландах и Англии. Ещё в юности он был хорошо знаком с астрономом Кассини. Позже он собирался познакомится с атомистом (и последователем эпикурейца Гассенди) Робертом Бойлем, но не застал его в живых. Зато начал вращаться в кругу партии вигов (либералы) и Джона Локка. Также он имел тесные отношения с Гюйгенсом и Ньютоном (однажды Ньютон даже похвалил его теорию гравитации, но позже передумал). Часто пишут о близкой дружбе Фатио с Ньютоном, и что последний предложил Фатио совместное проживание и работу главным ассистентом. Отмечается роль Фатио в споре Ньютона с Лейбницем по поводу дифференциального исчисления.
Ознакомившись с книгой Ньютона по квадратурам кривых (De quadratura curvarum), Фатио понял, что Ньютон уже долгое время имел представление о принципах дифференциального и интегрального исчисления, что делало его собственные открытия в этой области запоздалыми, о чём Фатио сообщил Гюйгенсу в 1692 году. В 1696 году близкий к Лейбницу математик Иоганн Бернулли составил задачу о брахистохроне, предложив её как тест на проверку понимания принципов математического анализа. Свои решения представили Ньютон, Яков Бернулли, Лейбниц, Лопиталь и Чирнхаус. Но Фатио стал первым, кто поднял «спор о приоритете» между Ньютоном и Лейбницем. С 1700-х годов Фатио стал сектантом группы т.н. «французских пророков». Фатио верил в легенду о воскресении Томаса Имеса — известного в то время целителя и пророка, что вызвало насмешки и осуждение со стороны его собственного брата. В 1711 году Николя посетил Берлин, Халле и Вену в качестве эмиссара «французских пророков». В 1712-1713 гг. с той же целью объехал Стокгольм, Константинополь, Смирну и Рим, а также побывал в Пруссии. По возвращении в Англию удалился в Вустер, где посвятил себя научным занятиям, включая алхимию и изучение христианской каббалы. То есть, несмотря на атомистические начинания, автор оказался мракобесом вполне на уровне самого же Ньютона.
Ещё один из членов знаменитого швейцарского семейства Бернулли, связанных с историей борьбы Ньютона и Лейбница — Даниил Бернулли (1700-1782). Он увлекался математикой с детства. Очевидно, что отец Бернулли был знаком с теорией гравитации Фатио, и точно как и Ньютон, первоначально решил, что это хорошая теория. Так что вполне возможно, что и Даниил работал в этом направлении. В 1725-33 гг. Даниил жил в Петербурге и мотивировал знаменитого математика Эйлера переехать в Россию. В дальнейшем жил, работал и преподавал в швейцарском Базеле. 1738 год — как результат многолетних трудов выходит фундаментальный труд «Гидродинамика». Среди прочего, там содержится основополагающий «закон Бернулли». Более всего Даниил Бернулли прославился трудами в области математической физики и теории дифференциальных уравнений — его считают, наряду с Д’Аламбером и Эйлером, основателем математической физики.
Итак, он создал количественную кинетическую теорию газов, основательно обогатил гидродинамику и аэродинамику, теорию упругости и т. д. Он первый выступил с утверждением, что причиной давления газа является тепловое движение молекул. В своей классической «Гидродинамике» Даниил Бернулли вывел уравнение стационарного течения несжимаемой жидкости (закон Бернулли), лежащее в основе динамики жидкостей и газов. С точки зрения молекулярной теории он объяснил закон Бойля — Мариотта. Даниилу Бернулли принадлежит одна из первых формулировок закона сохранения энергии (живой силы, как тогда говорили), а также (одновременно с Эйлером) первая формулировка закона сохранения момента количества движения (1746 год). В математике опубликовал ряд исследований по теории вероятностей, теории рядов, численным методам и дифференциальным уравнениям. Он первый применил математический анализ к задачам теории вероятностей (1768 год), до этого в ней использовался только комбинаторный подход. Вместе с Эйлером он считается главным связующим звеном в развитии физики между Ньютоном и Лапласом. Не то, чтобы он мог считаться эпикурейцем, нет, просто его упоминает Максвелл, как значимую фигуру в развитии молекулярной теории. И поскольку атомистические теории гравитации того времени были прямо связаны с работами над теорией газов, то роль Бернулли здесь нельзя недооценивать.
Теория гравитации Лесажа
В какой-то момент работы Фатио выкупает Жорж Луи Лесаж, также Ле Саж (1724-1803), о которых он узнал через своего учителя Габриеля Креймера. Он создал популярную версию теории корпускулярной гравитации, и с тех пор все подобные теории носят имя «гравитация Лесажа», хотя строго говоря, к размышлениям Фатио он не добавил ничего существенного. Кроме этой теории он известен изобретением прототипа электрического телеграфа и предвосхищением кинетической теории газов (за что и восхваляется Максвеллом в статье). Лесаж учился в колледже в Женеве, в медицинской школе в Базеле. Здесь Ле Саж также встретился с Даниилом Бернулли, чья работа о кинетической природе газов оказала на него большое влияние. После неудачных попыток стать врачом, работал учителем математики в Женеве (он был в дружеских отношениях с Шарлем Бонне). Лесаж был одним из авторов «Энциклопедии» Дидро и находился в переписке с Д’Аламбером, Эйлером, Бошковичем, Делюком и др.
Отец Лесажа, который был автором многих книг по различным предметам, рано занял сына собственными интересами, включая работы римского поэта Лукреция, когда Лесажу было 13 лет. С тех пор он был большим поклонником Лукреция и многие идеи черпал из поэмы «О природе вещей», в чем сам открыто признавался. Также среди своих предшественников он называл и нео-эпикурейца Гассенди. В 1762 году Лесаж практически ослеп после аварии. Многие работы так и не опубликовал при жизни. Изложение теории гравитации, которое стало доступно широкой публике, называлось «Lucrèce Newtonien» («Ньютоновский Лукреций»), и было издано аж в 1782 году. Все его незаконченные работы позже посмертно издадут ученики, главным образом П. Прево в 1805-1818 гг., уже в эпоху романтизма и группы «идеологов».
Из учеников Лесажа особый интерес представляет Чарльз Стэнхоуп (1753-1816). Как аристократ, он проходил обучение в Европе, и так оказался в Швейцарии, республиканское правление которой воодушевило его настолько, что он примкнул к британским радикалам (которые известны своими эпикурейскими взглядами). С 1780 по 1786 год Стэнхоуп был членом Палаты общин Великобритании, а после кончины отца занял его место в Палате лордов в 1786 году. Как политик, он являлся демократом, горячим приверженцем идей Великой французской революции; активно противостоял попыткам ограничить права и свободы граждан и требовал запрета рабства, за что приобрёл прозвище «Дон Кихот нации». Граф Стэнхоуп был председателем «Революционного общества», основанного в честь Славной революции 1688 года; члены общества в 1790 году выразили свою симпатию целям Французской революции. В 1794 году Стэнхоуп поддержал Томаса Мьюира, одного из эдинбургских политиков, переправленных в Ботанический залив; а в 1795 году он внёс в палате лордов предложение, осуждающее любое вмешательство во внутренние дела Франции. Во всех этих пунктах он не нашел поддержки, а в последнем из них Стэнхоуп был в «меньшинстве из одного» — еще одно прозвище, которое оставалось за ним на протяжении всей жизни. После этого он на пять лет отказался от парламентской жизни. Однако в историю Чарльз Стэнхоуп вошёл прежде всего не как политик, а как изобретатель: ему принадлежат многие работы по математике и механике, напечатанные в «Philosoph. Transactions».
А из упоминаемых в статье Максвелла физиков выделяется Джон Герапат (1790-1868), который тоже пытался дать механистическое объяснение гравитации, т.е. начал рассматривать, как система сталкивающихся частиц может вызывать действие на расстоянии. Рассматривая влияние высоких температур вблизи Солнца на свои гравитационные частицы, он пришел к соотношению между температурой и скоростью частиц, и сделал несколько важных открытий в теории газов. Он представил свои идеи в статье Королевскому обществу в 1820 году, где ее рецензировал сэр Хэмфри Дэви. Этот человек дал плохую характеристику работе Герапата, как считается, потому что испытывал неприязнь к механистической ньютоновской картине, и находился под влиянием философии романтического движения (см. натурфилософия Шеллинга). Впоследствии Герапат вел длительную публичную кампанию против Дэви, и уже этот факт достаточен, чтобы ввести Герапата в зал выдающихся людей для эпикурейской школы (если даже сам он эпикурейцем не является). К слову, из выдающихся деятелей концепцию почти аналогичную Лесажу, Герапату и т.д. в 1740-е годы выдвинул Михаил Ломоносов.
Другие малоизвестные атомисты
И ещё в тему малоизвестных нынче материалистов. Голландский физиолог и философ Гендрик Леруа (Регий) (1598-1679) был сначала верным союзником и последователем, а затем противником Декарта. Он постулировал «органическую» связь тела и разума, отказывался принять врожденные идеи, чистый интеллект и «субстанциальную» природу души. Поэтому Карл Маркс упомянет его в «Святом семействе» как одного из первых предков французского материализма:
Врач Леруа кладёт начало этой школе, в лице врача Кабаниса она достигает своего кульминационного пункта, врач Ламетри является её центром. Декарт был ещё жив, когда Леруа перенёс декартовскую конструкцию животного на человека (нечто подобное в XVIII веке сделал Ламетри) и объявил душу модусом тела, а идеи — механическими движениями.
Но как и в случае с Ламетри, Маркс сильно преувеличил зависимость от Декарта. Почти всю вторую половину жизни Леруа не был сторонником Декарта, и их расхождения определились во время т.н. «Утрехтсского спора». Через профессора философии Анри Ренери (1593-1639) Леруа начал переписку с Декартом. Назначенный экстраординарным профессором Утрехтского университета в июле 1638 года и получивший должность 18 марта 1639 года, он преподавал там медицину и ботанику, и он был одним из первых в Европе, кто поддержал теории англичанина Уильяма Гарвея о кровообращении. После смерти Ренери в марте 1639 года Леруа распространял идеи Декарта в Утрехтском университете. В протестантских кругах он встретил враждебное отношение: Декарт был католиком, и его учение подверглось нападкам со стороны ведущего утрехтского мыслителя, пастора Воэция. Эта ссора продолжалась до 1641 года. Следуя методу Декарта, его лекции проходили в форме диспутов. Публикация книги «Physiologia sive cognitio sanitatis», а затем «De illustribus aliquot quaestionibus physiologicis», в которой Леруа выступил против тезисов Аристотеля, спровоцировала т.н. «утрехтский спор».
В 1642 году, находясь в кулуарах этих дебатов, Леруа одним из первых поздравил Гассенди с публикацией его «Disquisitio metaphysica adversus Cartesium». В 1646 году к этой ссоре с Воэцием добавились признанные разногласия с Декартом: в разделе De Homine своего труда «Fundamenta Physices» Леруа разошелся во мнениях со своим наставником относительно природы души и доказательств существования Бога. В следующем году Декарт публично отрекся от него. Леруа никогда не встречался с Декартом лично. Его учеником был Ламберт Ван Вельтусий, который позже стал другом Баруха Спинозы.
Ну и если уж речь пошла о малоизвестных атомистах, то стоит упомянуть такого человека, как Уильям Ковард (1658-1725). Последователь Гоббса, английский медик-философ (ср. Ламетри, Кабанис), которого помнят за скептические сочинения о душе, осужденные парламентом как богохульные и сожженные в его присутствии. Под непосредственным влиянием Джона Локка (который допустил, что Бог на то и всемогущ, что вполне мог даровать материи силу мышления), в 1702 году Ковард опубликовал под псевдонимом книгу, в которой показал, что:
Представление о человеческой душе как о духовной, бессмертной субстанции, соединенной с человеческим телом, является простым языческим изобретением… основой многих абсурдных и суеверных мнений, отвратительных для реформированных церквей и в целом уничижительных для истинного христианства.
В этом сочинении он доказывал, что душа это лишь материальный огонь, погасающий при смерти организма. Но более консервативный Локк в письмах Энтони Коллинзу презрительно отзывается как о «Психологии», так и о следующей работе Коварда «Великое эссе; или Защита разума и религии от обманов философии». Тем не менее, Коллинз вероятно не поддержал Локка в критике. Позже, в 1706 году появилось эпистолярное рассуждение Генри Додуэлла в поддержку естественной смертности души, что привело к спору между Сэмюэлем Кларком и Энтони Коллинзом. Теперь Ковард отличает свою собственную позицию от позиции Додуэлла, и с другого угла нападает на Кларка. В 1706 году Ковард также опубликовал свою «Офтальмоятрию», в основном медицинскую, но в которой он высмеивает картезианское представление о нематериальной душе, пребывающей в шишковидной железе. Джонатан Свифт и другие современники часто высмеивают Коварда вместе с Джоном Толандом, Коллинзом и другими деистами, как одну обобщенную группу опасных вольнодумцев.
Из них Додуэлл тоже заметный персонаж, он из целой династия философов. Упоминаемый выше Генри Старший (1641-1711) был профессором Оксфордского университета, из которого был удален в 1688 вследствие отказа присягнуть Вильгельму Оранскому. Позже он активный участник развернувшегося в Англии в нач. XVIII в. «спора о бессмертии души», о котором мы только что упоминали, и в котором Додуэлл при поддержке Коллинза выступил в защиту материалистического тезиса о естественной смертности души, допуская возможность бессмертия лишь в силу божественной благодати («Эпистолярное рассуждение доказывающее, … что душа – начало смертное по природе своей», 1706). Против него с обвинением в ереси и безбожии выступили Кларк и другие теологи. В своих сочинениях («Предварительная защита…» – «A preliminary defense…», 1707; «Естественная смертность человеческой души…», 1708) Додуэлл возражал противникам, доказывая, что книги Евангелия редактировались во времена Траяна (I–II вв. н. э.).
Генри Младший (ок. 1700-1784) – сын предыдущего, адвокат. Тоже был деистом и написал памфлет «Христианство не обоснованное доказательствами» («Christianity not founded on argument…», 1741). У него также был младший брат Уильям (1709-85) – священник и теолог, но он выступил против своего брата Генри Д. Младшего, в защиту христианской ортодоксии. Между прочем, оба персонажа, как Додуэлл старший, так и Ковард — упоминаются в знаковой работе Маркса по предыстории материализма.
«Как Гоббс уничтожил теистические предрассудки бэконовского материализма, так Коллинз, Додуэлл, Кауард, Гартли, Пристли и т. д. уничтожили последние теологические границы локковского сенсуализма».
(с) К. Маркс — «Святое семейство» (1844)
Из материалистов, которых юный Маркс (или Энгельс, авторство полностью не ясно) считал основой среди предшественников, мы в этой группе уже рассматривали, глубоко или мельком, таких как: Ламетри, Кабанис, Дидро, Вольней, Леруа, Гельвеций, Кондильяк, Бейль (этот правда только на уровне пары цитат), Локк, Пристли, Додуэлл, Ковард, Бентам. Из списка Маркса мы рассматривали ещё Бэкона, но он оказался очень спорным персонажем. Остались только Дунс Скотт, Гоббс, Коллинз, Гартли, Робине, Дюпюи, Мандевиль, Гольбах. Из этих всех мы иногда упоминали Гоббса и Гольбаха, но никогда напрямую не характеризировали и не описывали их. Удивительно, что ничего не говорилось про Коллинза и Гартли, двух столпах английского просвещения XVIII века. Надеюсь позже, когда доберемся до детальной систематической работы над философией Просвещения — этот пробел будет закрыт. Что в списке Маркса делает Робине (по сути прото-Гегель) — загадка природы. Но сейчас мы запишем, кто такой Дюпюи из этого списка. Даже несмотря на то, что сам Маркс решил о нем не говорить:
«О Вольнее, Дюпюи, Дидро и других, а равно и о физиократах нам нет надобности говорить, после того как мы, с одной стороны, выяснили двойное происхождение французского материализма от физики Декарта и английского материализма, а с другой стороны — установили противоположность французского материализма метафизике XVII века, метафизике Декарта, Спинозы, Мальбранша и Лейбница».
(с) К. Маркс — «Святое семейство» (1844)
Дюпюи и Лаланд — забытые идеологи
Шарль-Франсуа Дюпюи (1742-1809) родился в семье сельского учителя, его ранние таланты были признаны герцогом де Ларошфуко (ученик Лесажа!), который отправил его в Коллеж д’Аркур. Дюпюи добился такого быстрого прогресса, что в возрасте двадцати четырех лет он был назначен профессором риторики. Вскоре стал адвокатом. Под влиянием Лаланда заинтересовался астрономией в её связи с мифологией. Дюпюи объяснял мифологические и религиозные представления как астрономические аллегории. В 1778 году он изобрел телеграф, с помощью которого он мог переписываться со своим другом. Затем он внес вклад в «Journal des savants», своим «Мемуаром о происхождении созвездий и об объяснении мифа через астрономию» (1781), и наделал немало шуму. Он даже привлек внимание Фридриха Великого (по прямой рекомендации Кондорсе!) который назначил его секретарем, но король умер до того, как Дюпюи смог приступить к обязанностям в Берлине.
Кафедра гуманитарных наук в Коллеж де Франс в то же время стала вакантной, и ее отдали Дюпюи, где он преподавал латинское красноречие, а в 1788 году он стал членом Академии надписей и изящной словесности. Теперь он оставил свою профессорскую должность в Лизьё и был назначен администраторами департамента Парижа одним из четырех комиссаров государственного образования. После начала Французской революции Дюпюи бежал из Парижа в Эврё, потрясенный резней сентября 1792 года, и вернулся, когда узнал, что его избрали в Национальный конвент, где он заседал в Совете пятисот (Директория) и был президентом Законодательного корпуса после государственного переворота 18 брюмера. Дюпюи был членом комиссии, ответственной за создание республиканского календаря.
Вместе с Вольнеем (1757–1820) Дюпюи был известен разработкой теории мифа о Христе, которая утверждала, что христианство представляет собой смешение различных древних мифологий и что Иисус является мифическим персонажем. Дюпюи верил в безличного Бога, который пронизывает все. Чарльз Брэдлоу классифицировал Дюпюи как пантеиста. Дюпюи утверждал, что древние ритуалы в Сирии, Египте и Персии оказали влияние на христианскую историю, которая была аллегоризирована как истории солнечных божеств, таких как Sol Invictus. Волней утверждал, что Авраам и Сара произошли от Брахмы и его жены Сарасвати, и что Христос был связан с Кришной.
Свой главный труд «Происхождение всех культов или всеобщая религия» Дюпюи долго не печатал из боязни клерикалов, пока, наконец, его не издал клуб кордельеров (1794). Он отстаивал единство астрономических и религиозных мифов всех народов, аспект уверенности Просвещения в универсальности человеческой природы. В своем «Mémoire explicatif du Zodiaque, chronologique et mythologique» (1806) он также утверждает общее происхождение астрономических и религиозных воззрений греков, египтян, китайцев, персов и арабов. Его основой было то, что он считал идеальным соответствием между знаками зодиака и их значениями, существовавшими в Верхнем Египте в период между пятнадцатью и шестнадцатью тысячами лет до настоящего времени, и что оно существовало только там. Впоследствии эта гармония была нарушена эффектом прецессии равноденствий. Поэтому он приписал изобретение знаков зодиака людям, которые тогда населяли Верхний Египет или Эфиопию. По совокупности всех его личных связей и идей, а также вражды со стороны Наполеона и подозрений в атеизме, есть сильные основания считать Дюпюи членом группы «идеологов». К слову, одной из его работ посвящен целый раздел в книге о Джефферсоне и его связях с идеологами.
И раз уж здесь упоминался «идеолог» Дюпюи, который даже учился у астронома и математика Лаланда, то стоит напомнить, кто это такой. А фигура это немаловажная. Жозеф Жером Лефрансуа де Лаланд (1732-1807) был основателем, на пару с Гельвецием, знаменитой масонской ложи — «Девять сестер», объединявшей всех эпикурейских просветителей конца XVIII века, и позже ставшей базой для формирования «идеологов». В свое время Лаланд был известным астрономом, который написал «Историю математики» и учебник «Астрономия», бестселлер среди астрономов XIX века. Но поскольку никаких громких и знаковых открытий он не сделал, то и не запомнился истории.
В своей работе «Астрономия дам» он явно занимает позицию, согласно которой астрономия не должна быть мужской сферой; здесь он упоминает многих женщин-астрономов в истории. А в 1805 году Наполеон запретил Лаланду писать, виной чему стал его атеизм; Фактически он сказал: «Мы ничего не знаем. Мы верим в чудеса, колдунов, привидения; мы боимся грома, пауков, мышей и тем более верим в Бога». Друзья описывали Лаланда как «настоятеля атеистов». Так что он не просто так был сооснователем ложи «Девять сестер», но и идейно вполне может причислятся в один лагерь с Гельвецием и Кабанисом.