Читая различные публикации левых философов-диалектиков, регулярно сталкиваюсь с одной и той же картиной. Они высказываются преимущественно комплиментарно в сторону идеалистической традиции мысли (с небольшими оговорками) и максимально критичны к материалистической. У этого феномена может быть много вариаций, иногда даже разные причины, но факт остаётся фактом. И здесь не важно, кто именно перед вами, будь это классический марксист (хоть лично Энгельс), творческий (группы ильенковцев) или западный (например Жижек), все они будут одинаково осуждать т.н. «позитивизм» или «вульгарный» материализм.
В последнем случае определение само приоткрывает суть проблемы. А проблема, с т.з. марксистов скрыта в «вульгарности». Дескать, такие люди все опошляют, и возвышенное опускают в грязь. Это хорошо видно, например, в статье ильенковцев на Рабкоре. Автор статьи возмущен, и даже оскорблен аналогией, по которой мышление (такое высокое и светлое) стоит в одном ряду со слюной (низким и грязным). Как типичный идеалист всех времён, этот автор пытается очистить от грязи понятие о мышлении. Причин для критики в сторону материализма у марксистов может быть много, но эта, на мой взгляд — основная причина, сугубо эстетическая и психологическая.
Вульгарный материалист XIX в. Пьер-Жан Жорж Канабис [Кабанис, ошибка в оригинале] так и говорил: «Мозг выделяет мысли, как печень — желчь, а слюнная железа — слюну». Обычно эту фразу приписывают Гольбаху или Ламетри, а часть про слюну благопристойно пропускают, что ж, кому понравится, если его мысли сравнивают с плевками! Но из пассажа «Краткого курса» следовало именно нечто подобное: если мышление – продукт мозга, то оно – материально, как и сам мозг, как желчь, кровь, слюна… (с)
Каким же может быть выход из такой ситуации? Как правило он у всех один и тот же — попытка одухотворить материю. И делается этот трюк при помощи одного и того же метода, метода первоначального постулирования дуализма души и тела (он же, иными словами «основной вопрос философии»), и последующим соединением этих крайностей в одной системе. Можно назвать это пантеизмом, можно назвать это монизмом (только в этом «монизме» никуда не девается факт признания двух отдельных сфер, и поэтому он не полноценный), а можно и диалектическим материализмом. Суть мало меняется. Но диалектика здесь прямо таки необходима. Ведь она работает как раз с различными «парами» вещей, которые составляют своеобразное и сложное единство. Убери «пару», и тогда ее нужно будет либо изобрести снова, чтобы диалектика работала, либо диалектика не будет нужна, а это для марксиста совершенно недопустимо.
Такую схему соединения противоположностей признают все марксисты, но с разной степенью погружения. Многие останавливаются на том, что «вульгарный материализм» (тело) при помощи диалектики Гегеля соединяется с немецким идеализмом (душа), в некий синтез, который совершает Маркс (диамат). А можно увидеть за этим нечто более обобщенное и фундаментальное, как это делают ильенковцы. И тогда мы обращаемся к истории философии и обнаруживаем, как проблему дуализма (Декарт и т.д.) решает Спиноза. А он работает не с конкретными историческими школами материализма и идеализма (таких школ строго говоря и нет) — а сразу с наиболее общими категориями и определениями. Поэтому то, что делает обычный марксист с историей философии — ильенковец делает сразу с принципами мироздания. Оказывается, что материя и дух — два атрибута субстанции, т.е. природы. Но при этом атрибуты относительно независимы друг от друга. Это приводит к массе бесполезных противоречий, которые в рамках этого очерка мы не станем подробно разбирать, а пока нам достаточно того факта, что ильенковцы представляют крайнюю форму, но все таки общего всем марксистам принципа.
С их точки зрения, встать на позицию, что духа вовсе не существует, как отдельной сущности — просто невозможно. И если это пытаются делать «вульгарные» материалисты, то они оказываются в ловушке, и не могут объяснить свои «духовные» свойства, иначе как обратно вернув «дух»/»мышление», привнесенные откуда-то извне. Ведь в глазах марксиста-диалектика дуализм настолько фундаментален, что его невозможно упразднить. Если материя и дух развивались совместно (напр. путем круговорота отрицания отрицаний), то на материи остаются «следы» от взаимодействия с духом, и наоборот. Именно поэтому они не самостоятельны. А это значит, что даже отрицая одну из крайностей — они с неизбежностью вернутся, ради «полноты» картины, хотим мы того, или нет.
Почему при этом не рассматривается традиция материализма, «материя» которого не создавалась в контексте дуализма (т.е. эпикурейский атомизм) — остается загадкой. Но этот атомизм совсем не игнорируется, и даже наоборот, он считается центром всякой пошлости, поскольку помимо редукции всего на свете к материальным атомам, Эпикур еще и ставит частности превыше целого. При помощи социологического иносказания это значит, что он индивида ставит превыше общества, что совершенно уж греховно для марксиста. А любой методологический индивидуализм, с т.з. марксизма — это прямой путь к субъективному идеализму, не говоря уже про либерализм, а значит апологетику капитализма. В свою очередь такой идеализм самостоятельно воссоздает дуализм души и тела (т.е. настаивает, что реальный мир вовсе не дается нам в ощущении, и что кроме самих ощущений ничего «вне нас» не существует). И вот, говорят нам, так или иначе возвращается старая проблема. Есть мир внутренний и внешний, и связь между ними никак не очевидна.
Если вернуться к классическому дуализму души и тела, то объяснение этой проблемы связывается ещё и с т.н. «формальной логикой». Мол материя это А, а дух это Б, и если А=А, то Б=Б, и значит материя может познавать только материальное, а дух только духовное, никак иначе. Эти аргументы серьезно применяет та же Марина Бурик (претендующая на имя крупного философа от ильенковского направления). Поэтому мир непознаваем с точки зрения дуализма, и это проблема; но и от дуализма якобы невозможно никак избавиться. И единственным способом спасти ситуацию оказывается тождество бытия и мышления. Если окажется, что материя и дух — две стороны одной медали, и что дух отражает свойства самой материи — тогда окажется, что мир полностью познаваем. Вот ради этого и необходимо сохранять два разных атрибута субстанции, выражаясь языком Спинозы. Тогда получится, что вполне возможно познать А при помощи Б, и наоборот (в принципе можно даже познавать чистый разум в вакууме, и он все равно повторит законы природы вне разума). Этим же дополнительно подчеркивается преимущество диалектики над формальной логикой. Правда тождество это доказвыается… никак. Оно просто постулируется, как вариант выхода из проблемы, и с таким же успехом можно было бы просто постулировать, что никакого дуализма вообще нет.
Одухотворив таким образом материю, марксист избавился от необходимости «загрязнять» свою божественную душу. Наконец-то она спасена. Но радоваться пока рано, ведь спасена она все еще не полностью. Ведь можно было бы сказать на манер французских «вульгарных» материалистов, что душа является продуктом сложноорганизованного тела и приобретает даже некие новые свойства, которых не имеют другие тела (т.е. таки признать духовное во всей его специфике, но не выделять его в отдельное «царство»). И что телесный внешний объект она может познавать при помощи нашей собственной телесности. «Вульгарные» материалисты никогда этого не отрицали. Но тогда окажется что наша милая душа снова окажется «всего-лишь» производным от материи, как слюна производная от железы. Непорядок. Такой монизм нас не может устроить.
Поэтому та же Бурик доходит до аргумента, что мозг не является органом мышления (это буквальная цитата). Мозг ведь телесен, а тело, как известно, это ни разу не душа. Мозг только отражает внешние элементы по отношению к нашим телам (поэтому он скорее «орган отражения», и это снова цитирование). А по началу «вне нас» находится только чистая природа. И только позже, в социальных взаимодействиях людей, в результате постепенного создания культуры, мозг воспринимает также и нечто специфически иное, чем сама природа. Так дуализм тела и души приобретает дополнительное измерение, становится дуализмом природы и общества. Почему до появления человека во Вселенной наша субстанция могла существовать только с одним атрибутом (телесным), и как имея только материальный атрибут, т.е. буквально будучи материей «вульгарных» материалистов, она сумела породить из себя еще и духовное — остается загадкой за семью печатями.
Итак, мышление формируется всем «человечеством в целом» (не дай бог чтобы в голове у атомарного индивида), посредством коллективной деятельности. Не сотворив культуру, ты не изменишь чистую природу, а значит и не создашь нечто «иное» от самой природы. Поэтому без творческой деятельности (включая и творение бытовых вещей) нет культуры, а без культуры нет мышления, и нет духовной сферы. И поскольку деятельность так важна, то органом мышления с т.з. Бурик является рука. Помимо того, что это лишний кивок в сторону трудовой теории и роли труда в марксизме, также это отчасти связано с методом воспитания слепоглухонемых детей в Загорском эксперименте (писаная торба ильенковцев, против которой всегда якобы нечего ответить, ведь если ты критикуешь, то ты обижаешь детей, урод; да и вообще обесцениваешь великий эксперимент). Я не буду говорить, что сама постановка проблемы имеет сугубо эпикурейский характер и вопрос воспитания слепоглухонемых ставился философией эпикурейского материализма и сенсуализма. Допустим, что это все фигня, потому что Ильенков решил эту проблему на практике, и попутно доказал «трудовую теорию». Это все не важно. Проблема в том, что я могу предложить в ответ и мысленный эксперимент со зрячими, слышащими и говорящими детьми, у которых нет всех четырех конечностей. И могу поспорить, что мы сможем обучить этих детей ничем не хуже, чем тех, у которых есть руки и ноги. Будет-ли это значить, что органы мышления — глаз и ухо? Но примерно такого уровня рассуждения, через пыль в глаза с бедными детьми, нам и проталкивают.
Но ничего не поделаешь, что есть то есть, а поэтому органом мысли все таки является рука. Мозг и даже нейрофизиологические процессы в нем, как оказывается, не имеют ничего общего с мышлением. Ну как, то есть, нечто общее они все таки имеют. Например, мозг даже может считаться «проводником», чтобы мысль (существующая неизвестно где) смогла реализоваться в нашем телесном мире, при помощи наших с вами рук. Получается, что мысль даже в некоем смысле существует как объективная сущность вне наших тел. Сами ильенковцы делают много специальных ремарок, чтобы никто такого не подумал, но все их рассуждения на тему регулярно предполагают именно такую картину мира. Короче, Дух существует в некоем «социальном» пространстве, или где-то еще «на стыке» разных миров, но только не в индивидуальном человеке, и уж точно не грязном материальном мозге.
В природе, пишет Ильенков, ничего идеального нет. Гончар берет глину, кладет ее на гончарный круг и делает кувшин. Было ли идеальное в глине? Ильенков отвечает: нет. Глина материальна, как всякое природное вещество. Имеется ли нечто идеальное в мозге гончара? Тоже нет – отвечает Ильенков. В мозге гончара происходили лишь те самые материальные, нейродинамические процессы, которые столь любезны Д.И. Дубровскому. Никаких мыслей, понятий и идеалов, недоступных чувственному восприятию и приборам, в веществе мозга не было и быть не могло.
Но это всё отступления. Суть нашего послания в другом. Зачем вообще было так настаивать на дуализме? Неужели нет возможности построить непротиворечивую монистическую систему, отрицая при этом особую магическую природу духа? Мы убеждены, что это возможно. Но тогда почему марксисты поступают иначе? И нет, это не только ильенковцев касается — посмотрите вот хотя бы недавний пост на Radio Ljubljana. Как говорится, найдите 10 отличий.
А все дело в том, что они пытаются спасти свои священные атрибуты, как например ту же диалектику. Ведь если «вульгарные» правы, то в чем тогда преимущество метода Маркса? Выходит преимущества нет? Но не может же св. Маркс быть хоть в чем-то плох, а уж тем более в такой важной вещи, как диалектика. Поэтому нам наглядно применяют диалектику на примерах категорий «идеальное» и «материальное», и показывают единство и борьбу противоположностей и т.п. приемы. Убедив читателя, что все работает, дальше они настаивают, что если диалектику выбросить, то мы не сможем преодолеть дуализм. Следовательно, если не хочешь быть дураком — прими наш диамат. Это набор изощренной аргументации, усложняющей дело, только с той целью, чтобы спасти метод ради спасения метода. Точно также с критикой индивидуализма. Она нужна не потому, что реально индивид это фикция, а потому что так проще аргументировать в пользу коллективных форм организации общества, т.е. это банально удобнее для апологетики коммунизма (но вообще также и фашизма, что поделать, издержки). Индивидуализм рискует сделать вас не столь критичным в сторону либералов, а это как известно, слово синоним самого «капитализма» (на самом деле нет, но разве эти мелочи важны?).
Вульгарный антиматериализм
Получается, что за всей этой квази-ученостью стоят вполне приземленные, утилитарные функции, так или иначе сводимые к одной цели — апологетика марксизма любой ценой. Хотя те же ильенковцы вполне способны поставить Гегеля еще выше, чем Маркса. Это уже не так важно, ведь итог у всех получается очень похожим. Но кроме такой утилитарной функции, здесь есть еще один момент, и это банальная глупость. Общаясь с ильенковцами или даже более «материалистично настроенными» диалектиками, рано или поздно вы все таки услышите набор классических аргументов идеалистов всех времен. И самая фундаментальная проблема, которая ломала голову идеалистам, а теперь ломает голову уже и марксистам — это проблема мнимой несводимости духовного (качественного) к материальному (количественному). Поэтому дежурным вопросом может быть просьба описать такую сложную вещь как «общество» при помощи языка физики, т.е. набора частиц и их взаимодействия. Раз это якобы невозможно (хотя почему прям невозможно, это просто невероятно трудозатратно), то отсюда диалектик делает вывод, что социальные вещи имеют ну прям совсем особенную природу. И сколько не копайся в грязи из материи, ничего это не даст для анализа общества. В ход иногда идут и более примитивные аргументы, как например и самый классический, о том, что идеальных форм математики не наблюдается в эмпирическом мире.
Такая пропасть между миром микро-частиц и миром где сражаются армии двух государств, становится причиной идеализма. Люди видят «разрыв» и не представляют, как его преодолеть, а поэтому постулируют два отдельных мира. И уже создав эти миры, создают сложные системы «примирения» и согласования этих миров. Чем это лучше, нежели более простое представление о том, что никакого «разрыва» нет, даже если мы не можем с точностью описать весь процесс создания «духа» из материи? Я не знаю. Но марксисты, как и романтики XIX века, очень озабочены этой пропастью между «мирами». Так что, помимо желания вести апологетику своей религии (а это, безусловно, тоже имеет значение), марксисты еще и просто наивно принимают переживания и мысли идеалистов (и романтиков) прошлого, и принимают также всю критику, которую эти идеалисты создали против таких людей, как Эпикур, Локк, Дидро, Бентам и т.д. То есть, кроме догматической причины есть еще и глубоко психологическая.
И это мы еще не говорили о том, какую исключительную роль в глазах Бурик и марксистов отыгрывает «Человек» в масштабах вселенной! Ведь он единственная причина, по которой природа смогла обрести мышление. Природа при помощи нас создала себе органы для познания самой себя! (Сравнивать индивидов с органами это не «вульгарно», не то что слюна…). Между прочем, подобная мысль высказывалась и Гегелем, и даже молодым Марксом в диссертации про Эпикура. Так что это не маргиналия Ильенкова, а маргиналия всего марксизма на базе Гегеля. Мы наделены способностью творить (бесспорный факт), и этим отличаемся от животных и растений. Поэтому та же Бурик настаивает, что животные неспособны мыслить, и вообще человек — пуп земли. Может это хорошо, подумаете вы, может это манифестация гуманизма? А вот и не совсем, потому что ты, читатель, и я тоже — не «человек», мы конкретные люди, а ильенковцам важен только «человек» вообще, т.е. все человечество в целом. И ты, конкретный человек, не более чем пыль в грандиозной картине сущего. Так это здесь нет никакого гуманизма, с точки зрения важности реальной человеческой жизни. Как уже говорилось выше, мы не более, чем инструмент, при помощи которого субстанция изволила обрести для себя новый атрибут, и теперь познает саму себя. Не напоминает-ли всё это (про творчество как важный признак, навязчивая критика животных, любовь к абстракциям и т.д.) классический набор аргументов любого идеалиста, того же Платона или Декарта? Да, напоминает, но этого далеко не все. Вот что, например, Бурик думает сенсуальном познании:
«Мир в ощущениях дан человеку точно также, как и собаке» (с)
Здесь остается только дождаться аргументов Аристотеля про три типа души. Подобие этого в принципе тоже присутствует. Особенностью человека окажется не только творчество и изменение мира, но и мышление категориями! Иными словами — разум. Как говорится, опять же, найдите 10 отличий от позиций идеалистов/рационалистов предыдущих веков. А ведь даже если принять марксовы «Тезисы к Фейербаху», то деятельное познание мира никак не исключает чувственного характера этого познания. Но чувственность у нас прямо связана с животными, а спецификой человека оказывается скорее старый добрый разум (как мы видели, еще и нетелесного происхождения). Почему так? Неизвестно, но старому материализму снова нанесен удар.
И это мы не говорили о том, что люди разделены на категории: «истинных людей» и «животных людей»! И что только познав всю культуру человечества (т.е. Абсолютный Дух по Гегелю) индивид сможет считаться настоящим человеком с большой буквы «Ч». Нет, я и сам подобные вещи говорил, когда был подростком и пытался сделать свои хобби — вещами вселенской значимости, но, все таки, необразованный человек остается человеком, и не всегда даже более хреновым, чем образованный. У Бурик же все кто не образован — тот скот. Хотела она того или нет, но у нее навалом подобных фраз. Но что самое смешное, сама она не владеет культурой на таком же высоком уровне, поэтому фактически она требует у человечества замкнуться на Спинозе и Гегеле, как это сделала она сама, и требует у нас всех стать такими же, как она сама. И это я не говорю, что эта квази-ученость, которую можно освоить за несколько месяцев — считается фундаментальной причиной и оправданием бездеятельности левых! Вот даже взять последний пост про необходимость этой ее теории для правильной практики. Внезапно оказывается, что даже не нужно пытаться преобразовывать мир, и даже «Тезисы к Фейербаху» отданы в жертву изучению Гегеля. Воистину прав был тот дед в комментариях на Рабкоре, который сказал, что «Диван — это безупречная платформа, на которой мы обретаем мощь титанов». Не вставая с дивана мы решаем судьбы целой Вселенной. Хотя я не против, и сам считаю, что лучше держать задницу в тепле, но это я, презренный эпикуреец, а не революционный материалист с упором на деятельное преобразование мира!
И это далеко не все проблемы и противоречия. Я даже не спрашиваю, почему представление о материи в духе Джона Толанда, т.е. о материи как «субстанции» (огромного размера сфера, внутри которой нет никакой пустоты) — предпочтительнее, чем представление о материи, как о сумме дискретных частиц, разбросанных в пустом пространстве. А это имеет далеко идущие последствия, и снова возвращает нас к вопросу о целом и частях. Я даже не говорю, что здесь постоянно возникает путаница, и спинозианская природа (субстанция) постоянно смешивается с материей (атрибутом), будто это слова-синонимы, что полностью противоречит главной задумке Спинозы. Так, например, человек возник путем эволюции материи, и мы знаем, что духовного атрибута до появления человека не было. Но при этом греховно даже думать, что мозг может быть связан с духовным и порождать его из себя. Связь есть и связи нет. И многие другие детали здесь опущены, ведь пишется это в режиме небольшого поста в реальном времени. Мы и не спрашиваем, почему синтез материализма и НКФ (немецкая философия) — происходит именно в формате восстановленного материализма. Ведь с равным успехом может быть две формы синтеза, как материалистический идеализм, и как идеалистический материализм (собственно это и есть марксизм, а то первое — ильенковщина).
Но даже уже сказанного достаточно, чтобы понять одно — марксизм вполне сознательно принимает очень многое от старого идеализма, и вполне сознательно, и даже на порядок радикальнее — высмеивает любой альтернативный философский материализм что в прошлом, что сегодня. Марксисты нашли своих союзников в философском лагере, и нашли их «справа». Также как и в литературе, также и в политике. Случайности-ли это все?
Пользуясь случаем, напомню про ряд статей, поднимающих философские вопросы, связанные с этой темой:
- “Против пролетарского фашизма” (2022).
О том, как материализм конструирует собственного «Бога», и как вследствие этого индивид подчиняется целому. Здесь рассматривается неслучайность совпадений марксизма и фашизма. - “Проблемы марксизма на примере Каутского” (2022).
О том, какие методологические проблемы несет в себе исторический материализм и теория формаций. Насколько здесь тоже велико значение «Философии Целого», ведущей к фашизму, и как марксистская критика оказывается бездумным согласием со всей предшествующей консервативной критикой. - “Маркс не понимает греков”.
Детальный пример того, как Маркс бездумно принимает тезисы консервативной аристократии древнего мира за чистую монету. - “Против Логики” (2021).
О том, почему эпикурейская философия выступает против мышления «категориями» и вообще против всякой логики, включая диалектическую логику в частности. Дается попытка разделить настоящее материальное мышление от тех идеальных схем, которые даны в «логиках» разного порядка. - “Об истине” (2022).
Признание трудностей методологического индивидуализма, и рассмотрение проблемы познания истины. - “Дугин, Гегель и Марксизм” (2023).
О поразительном понимании Гегеля со стороны Дугина, и о том, что это понимание роднит Дугина с марксистами. - “But what’s the point? (критика Ильенкова)” (2022) — авт. Котейников.
Ещё один вариант критики ильенковцев, схож с моим, но он исходит из позиции марксиста (т.е. идеалистического материалиста), а не вульгарного материалиста (т.е. меня). - «Скрытая метафизичность гегелевской диалектики» (2024).
О том, что сами марксисты зачастую не пользуются диалектикой как методом абсолютной изменчивости, а ищут в ней некую стабильность и порядок. В том числе такое отношение помогает нам прийти к выводу, что после наступления коммунизма развитие «формаций» прекратиться.