Бульвер-Литтон был одним из самых плодовитых и выдающихся авторов, порожденных Англией XIX века. Он был значим не только в области литературы; его достижения в области политики вряд ли были менее заметными и блестящими. Он также пользовался репутацией одного из самых эффективных ораторов в парламенте, и это в тот период, когда Маколей, Пальмерстон, Дизраэли, Брайт и даже Гладстон завораживали слушателей своим красноречием. В этой статье мы рассмотрим практически все романы и пьесы Литтона (в целом его перу принадлежит 30 романов, 3 поэмы и 7 пьес), по крайней мере всё то, что хоть в какой-то мере доступно для бесплатного прочтения в интернете. Мы попытаемся не упустить ничего важного из его биографии, при этом сделаем это по возможности содержательно и кратко. Но даже при экономии места наша статья будет совсем немаленькой. И несмотря на то, что информации про Литтона в открытом доступе не так уж много, прочтение нашей статьи должно составить всеобъемлющую картину, полностью закрывающую большинство вопросов о жизни и творчестве этого автора.
Статья делится на 5 блоков и 26 разделов, соответственно разбита на 5 частей (отчасти для удобства, чтобы страница не зависала из-за количества картинок). Перед вами первая часть цикла, полное содержание которого можно увидеть ниже. В известной степени это компиляция двух десятков разнообразных источников (самые основные перечислены в конце 5-й части цикла). Но главное достоинство статьи – полнота охвата, сосредоточенной в одном месте. К тому же некоторые вещи переведены с английского впервые.
- Ранний этап литературного творчества (1820-1830)
- Литературный дебют
- Всеевропейская известность
- Философский роман “Деверё”
- “Это была темная и бурная ночь…”
- Литтон на пике популярности и влияния (1831-1835)
- Преступление и наказание
- Трагедия романтического героя
- Немецкие пейзажи
- Семейная драма Литтона
- Литтон – исторический романист
- Мелодраматический период (1836-1837)
- Состояние английского театра
- Литтон – драматург
- Дилогия про Мальтраверса
- Испанский цикл, возврат к мистической тематике
- Оккультизм и реализм (1838-1851)
- Метафизический роман “Занони”
- Смерть матери
- Открытая критика либерализма
- Женский вопрос
- История, мистика, реализм – три кита в творчестве Литтона
- Консервативный период (1852-1873)
- Продолжение веселого жанра
- Развитие оккультной тематики
- Грядущая Раса – оккультное фэнтези
- Последние драмы, полные либерализма и реализма
- Критика консерватизма древней Спарты
- Критика Парижской коммуны и британского утилитаризма
- Итоги творчества
- (дополнение) Эпикур в произведениях Бульвер-Литтона
- Основные источники, использованные в статье
Ранний этап литературного творчества (1820-1830)
Бульверы – старинная норфолкская семья, владевшая землями в этом регионе еще со времен норманнского завоевания. Эдвард, третий и младший сын генерала Уильяма Эрла Бульвера и Элизабет Барбары Уорбертон Литтон, родился 25 мая 1803 года в Лондоне, на знаменитой Бэйкер-стрит. Здесь сразу нужно отметить, что в фамилии Бульвер-Литтон приставка “Литтон” появилась только в 1844 году, т.е. значительно позже, но мы будем называть его так все время, для удобства. Отец Эдварда был грубым человеком, действующим военным британской армии, который прошел множество сражений в американской войне за независимость (естественно, на стороне Англии). Юный Эдвард, как сообщает нам его автобиография, из объекта безразличия превратился в объект положительной неприязни со стороны отца, чьи интересы были сосредоточены на старшем сыне Уильяме, соответственно с логикой наследования в семье. Но неприязнь отца лишь усилила привязанность матери к своему младшему сыну, за которого она цепко держалась, особенно после скорой смерти мужа. Именно она сформировала Эдварда как личность и способствовала его интересу к занятиям литературой.
После смерти генерала Бульвера (когда Эдварду было всего 4 года) его вдова с младшим сыном поселилась у своего отца, а когда уже и тот умер, они с Эдвардом переехали обратно в Лондон. Среди прочего она унаследовала большую библиотеку отца. Именно среди книг этой библиотеки в лондонском доме юный “Тедди”, как называла его мать, “был поглощен ненасытной тягой к знаниям”. Автобиография Бульвера содержит занимательный рассказ о разнообразных впечатлениях юного Эдварда от своих школьных лет. Мать отправляла его в одну подготовительную школу за другой, а затем в Итон, знаменитую школу близ Виндзора, где получили свое раннее образование многие выдающиеся английские государственные деятели и литераторы. Он так часто менял школы, потому что вечно был недоволен дисциплиной и глупостью одноклассников. Уже в школе Эдвард так много читал, что начал видеть свое будущее в качестве литератора.
Помогали также и другие обстоятельства. Например когда Эдварду было 15 лет, частный наставник посоветовал ему опубликовать еще незрелую работу: “Измаил и другие стихи“. В девятнадцать лет (т. е. в 1822 году) Бульвер поступил в Тринити-колледж в Кембридже, где до него учились два его старших брата. Здесь он познакомился с Джоном Олджо (известный британский путешественник, друг не только Литтона, но и Вальтера Скотта), который еще внесет некоторое влияние в его творчество, и стал членом Союзного дебатного общества. В этом обществе он получил судебную подготовку для своей последующей карьеры в парламенте. Его первые усилия в школе дебатов были удручающе неудачными, но благодаря настойчивости и учебе он преодолел трудности и стал держаться наравне с передовыми дебатерами того времени. Бульвер рассказывает, что самое большое проявление красноречия, которое он когда-либо слышал в этом дискуссионном клубе, было сделано Маколеем (крупнейший английский историк первой половины XIX века), который говорил о Французской революции. По словам Бульвера, именно Маколей зажег его воображение и пробудил в нем стремление развивать свой дар красноречия в надежде, что когда-нибудь он сможет соперничать с Маколеем.
В 1823 году, находясь на втором курсе колледжа, Эдвард издал новый сборник стихов, а в 1825 году получил крупную университетскую награду за поэму “Скульптура” (через 4 года эту награду получит знаменитый поэт Теннисон за поэму “Тимбукту”). Покинув Кембридж в 1825 году, Бульвер провел следующие несколько лет в путешествиях по Британским островам и континенту, впервые выехав за границу. В этих путешествиях он даже попадал в передряги, которые позже будут использованы в качестве материала для романов. Одна из таких историй случилась по прибытии на континент в Булонь, где он встретил товарища, которому предстояло уладить дело чести с британским офицером. Бульвер служил секундантом на дуэли (и эта сцена попадет в роман “Пелэм”). Находясь в Париже он вошел в круги высшего света “и был принят с подчеркнутой любезностью на избранных званых вечерах у главных членов администрации”. Во время пребывания во французской метрополии он напечатал сборник стихов под названием “Сорняки и полевые цветы” (1826) и начал работу над своей мрачной повестью о Фолкленде.
Как поэт, Литтон находился под влиянием модного в это время поэта Байрона, погибшего как раз к тому моменту, когда он окончил свою учебу. Впоследствии Литтон будет даже критиковать Байрона, и в первую очередь за вклад в создание “героического” мировоззрения. Ему не нравилось, когда отдельным персонажам, по типу того же Наполеона, создают особенный ореол божественной гениальности, и подобные тенденции в оценки истории он считал результатом влияния Байрона. Но влияние Байрона будет сказываться на большинстве романов Бульвера, и отношение Эдварда к этому знаменитому поэту всегда будет скорее комплиментарным. Сам Литтон смотрел на проблему двойственно. Ведь осуждая героическую тематику, он не бросался в другую крайность и не предлагал картины общественного детерминизма. В собственных произведениях, вполне в духе романтизма, Литтон фокусировался на жизни главных героев, как свободолюбивых личностей.
Если же говорить о прозаической литературе, то приступая к написанию своих первых романов, он находился под влиянием также многих других романтиков и разнообразных направлений в литературе. Но если попытаться вывести основные источники вдохновения для Литтона – тогда стоит назвать (помимо все того же Байрона и Шелли) таких писателей, как Энн Рэдклифф и Уильям Годвин.
Готический роман (доминирующее направление в популярной художественной литературе конца XVIII – начала XIX веков), который представляет творчество Энн Рэдклифф (1764-1823) объединял атрибуты прошлого, необычные сцены и иностранные обычаи (историзм) с уважением к дендизму и утонченности современной Англии (галантность), а также с намеренным использованием всего странного и ужасного (мистика). В Англии “готическому роману” предшествовала мрачная “кладбищенская поэзия”. Все эти темы приобретут более выраженные черты и станут самостоятельными жанрами в литературе XIX века, в частности в романах Бульвера. Такое увлечение старинным и загадочным, порывающее с науко-центричной идеологией эпохи Просвещения, зачастую называют реакционным. Некоторые представители этого направления действительно идеализировали средневековье и противились прогрессу (как например поэт Вордсворт, известный своей борьбой против железных дорог). Таким романтикам противопоставляются т.н. “революционные романтики” (из поэтов к ним относятся как раз Байрон и Шелли), хотя делить романтизм строго на две подобные линии было бы грубым упрощением. В прозаической литературе влияние этой второй группы гораздо слабее, но и они имеют своих крупных представителей, например Уильяма Годвина (1756-1836). Такие писатели использовали роман в качестве политического трактата; их романы публиковались просто в качестве пропаганды. Конечно, филантропический дух присутствует даже в произведениях начала XVIII века; его можно было увидеть у Дефо, Филдинга, Голдсмита и Маккензи. Однако популяризация своих социальных теорий и социальная критика стали сознательной целью революционных авторов, и Годвин в этом деле стал признанным лидером. Он написал своего “Калеба Уильямса” в качестве трактата против конституции Великобритании и идеалов аристократического общества, стремящегося сохранить свое превосходство над менее удачливыми согражданами. В этой книге автор дает поразительный рассказ о средствах, использованных аристократом по фамилии Фокленд, чтобы заставить общество и закон действовать против человека из низшего класса, и представляет трогательную картину страданий этой конкретной жертвы общества.
Таковы три основных источника вдохновения Литтона на раннем этапе творчества: Байрон, Рэдклифф и Годвин. Конечно, это далеко не все. Литтон читал и ссылался в своих произведениях на сотни, если не тысячи разных авторов, большинство из которых были относительно современными. На него произвели влияние и модные философские учения. Но обо всем этом мы поговорим на конкретных примерах, а эти три крупные фамилии мы приводим только для того, чтобы можно было составить первое впечатление о той атмосфере, которую пытался воспроизводить Литтон в своих романах.
Десятилетие 1825-1835 годов, пожалуй, самое мрачное, и, в то же время, самое насыщенное событиями в жизни Бульвера. Именно в этот период он встретил, обхаживал и женился (в августе 1827 года) на красивой, но вспыльчивой молодой ирландке, мисс Розине Дойл Вилер (1802-1882), и в этом же десятилетии они поссорились и разошлись. Политические взгляды Литтона невозможно рассматривать в отрыве от биографии его жены и тещи. Анна Вилер, мама Розины, была знаменитой феминисткой своего времени. Она взяла бентамовский утилитаризм в качестве отправной точки в борьбе за сексуальную, экономическую и юридическую эмансипацию женщин, и даже была лично знакома с Р. Оуэном, Ш. Фурье, Д. Бентамом, а также с эпикурейской писательницей Фрэнсис Райт. Приверженность Вилер идее эмансипации женщин, как и ее активная роль в движении оуэнитов в 1830-х годах вывели ее в поле зрения общественности как “Богиню Разума”, как главный женский символ рациональной религии социализма XIX века. В своей социалистической риторике Вилер использовала рационализм Мэри Уолстонкрафт и некоторые принципы французских сен-симонистов (большую часть работ которых Вилер перевела для оуэнистской газеты “Кризис” в 1833 году), чтобы сформулировать радикальную программу сексуальных и социальных реформ. Как и Уолстонкрафт, она призывала к “рационализации человеческого характера” и, подобно французским сен-симонистам, требовала революции в практике брака и перестройки семьи. Поэтому Анна Вилер была непосредственным связующим звеном Бульвера с социалистическими аргументами в пользу ликвидации частной собственности и нуклеарной семьи, а также его ближайшим информатором о природе оуэнистской оппозиции многим фундаментальным позициям церкви. Знания и опыт Бульвера о тех женщинах-социалистах, которые не просто уходили из дома, отказывались от традиционного брака и бросали вызов Библии, но и выступали перед большими аудиториями, также во многом были получены от Вилер.
Свадьба ее дочери и Эдварда Бульвер-Литтона состоялась вскоре после начала карьеры Уилер как оуэнистского оратора и писателя, за год до публикации ее самого значительного вклада в британский феминизм, “Призыва одной половины человеческой расы” (1828). Поэтому сам Бульвер может еще не догадывался о всей глубине вовлеченности этой семьи в социалистическое движение. Но надо думать, что какое-то влияние левых идей на раннее творчество Бульвера исходило в том числе и от жены. Вполне возможно также и то, что именно эти странные увлечения стали причиной резкого неодобрения свадьбы со стороны матери Бульвера. Она даже отказалась помогать сыну финансами в трудный период вхождения в самостоятельную жизнь. Примирение Бульвера с матерью состоится только после многих лет.
По началу молодая пара поселилась в Вудкот-Хаусе, в Оксфордшире, недалеко от Рединга. Здесь в течение почти двух лет они жили в счастливом уединении. Здесь же Розина родила ему дочь Эмили, и здесь же он содержал свою маленькую семью на скудное состояние, доставшееся ему по завещанию отца, дополненное доходами от его собственного пера. Тем временем семья Бульвера увеличивалась, а стиль жизни становился все более экстравагантным. Расходы семьи составляли 15000 долларов в год (или 3000 фунтов), и почти вся эта сумма должна была быть заработана писательством Бульвера. Поэтому, чтобы свети все счеты, в те годы ему приходилось много заниматься литературным трудом; он занимался активным “писательством ради писательства”. К слову, Литтон, вероятнее всего, очень любил свою маму и дорожил ею, а обид за ее поступок не держал. Но напряжение и беспокойство, вызванные денежными затруднениями, а также различия в темпераментах этой пары вскоре начали подрывать их брак изнутри. Враждебное отношение матери Бульвера также способствовало зарождающемуся разрыву, который наконец произойдет спустя девять лет.
Литературный дебют (“Фолкленд”)
После поэтических проб в колледже и скорой женитьбы, Литтон начинает писать крупные романы, рассчитывая сделать писательство главным источником дохода. В 1827 году он издает “Фолкленд” – свой первый роман, вдохновленный “Страданиями юного Вертера”, который также демонстрирует байроническое влияние и годвиновскую тенденциозность (возможно не случайно главного героя романа Годвина звали Фокленд). Действие романа разворачивается на фоне конца XVIII века, и он затрагивает социальные и политические проблемы того времени. Главный герой, Фолкленд, – молодой английский джентльмен, загадочная и сложная фигура, которую преследует мрачная тайна из его прошлого. Он влюбляется в замужнюю женщину по имени Эмили Мандевиль. Когда ее муж узнает о заговоре, в котором та участвует и доносит на нее, то в пароксизме страха и страсти леди Эмили умирает. Ее призрак является Фолкленду в комнате; он в ужасе бросается к окну, чтобы успокоить свой взбудораженный дух, и остается там до рассвета, когда отправляется в назначенное место, чтобы встретиться с леди Эмили. Однако время идет, а она все не появляется, и Фолкленд, не в силах больше терпеть, отправляется к ней домой. Там он застает всех в смятении и получает подтверждение, что его Эмили мертва. Тогда, верный образцам “сенсационного” жанра литературы, герой отправляется в далекие края, где доблестно сражается и умирает в тот же час, в половине двенадцатого, в который скончалась его возлюбленная, а в его сцепленной руке оказывается локон ее темных волос.
“Фолкленд” часто считается готическим романом, поскольку в нем присутствуют элементы таинственности и макабризма. В самой Великобритании роман раскритиковали за его якобы аморальность, но зато роман пользовался успехом в Германии, где подобную тематику ценили больше. Позже “Фолкленд” был подвергнут цензуре самим автором и исключен из собрания сочинений. Правда, провал первого романа не слишком огорчил автора. За второй свой роман он, думается, должен был волноваться больше, тем более что расходы его семьи значительно превышали доходы.
Быть может, такой неудачный дебют, а также коммерческий расчет (Литтон очень часто писал под тренды, консультируясь с издателями), переключили внимание Литтона на “модный жанр” английской литературы XIX века, который еще называют “романами с серебряной вилкой”. В этих романах описывалась жизнь высшего класса, британской аристократии. Такие романы писались зачастую аристократами. Но и другие классы общества с удовольствием читали подобную литературу, чтобы узнавать инсайды из жизни высшего света; ведь зачастую в сюжетах “серебряной вилки” скрывались реальные люди и реальные события. По мере своего развития в жанр постепенно проникала внутренняя морализирующая самокритика, а позднее он стал типичным объектом для насмешек. Самый известный пример критики подобных романов дал Теккерей в своей “Ярмарке Тщеславия” (1847). Тем не менее, романы “серебряной вилки” доминировали на рынке английской литературы с середины 1820-х до середины 1840-х годов, и попытка заработать на такой литературе было оптимальной стратегией.
Всеевропейская известность (“Пелэм”)
Еще в 1825 году, примерно тогда же, когда Литтон начал писать свой “Фолкленд”, параллельно он уже делал наброски для второго романа. Подражая своему товарищу Дизраэли (умеренный Тори, будущий премьер-министр), который тоже писал в жанре “серебряной вилки” (роман “Вивиан Грэй”), Литтон создает рассказ “Мортимер, или Мемуары джентльмена”. Эта поделка так и не пошла в печать, но зато стала основой для выпущенного уже в 1828 году романа “Пелэм, или Приключения джентльмена“, сделавшего Литтона ведущим писателем Великобритании. Этот роман стал учебником по английскому обществу и обсуждался в салонах по всей Европе, и уже через несколько месяцев книга была переведена на французский, немецкий, испанский и итальянский языки. Она вызвала восхищение Вальтера Скотта, только что упоминаемого нами Бенджамина Дизраэли, и даже короля Георга IV. Её влияние сказывалось также и на российских писателях, например Пушкин, находясь под глубоким впечатлением, собирался писать роман “Русский Пелам”. А в это время Эдварду было всего-то 25 лет.
В книге описывается жизнь молодого аристократа-денди, щёголя и завсегдатая великосветских салонов и игорных домов по имени Пелэм. Его жизнь сочетает в себе как лицемерие для достижения поставленных целей, так и положительные качества. Герой романа настолько откровенно пренебрегает символами викторианской эпохи (незыблемость традиций, национальная гордость, культ семейного покоя и здоровья, концепт уютного дома, светский этикет, формула “трудись и не унывай”), что имя автора в обществе сразу приобрело оттенок скандальности. В нем начали видеть что-то вроде развращенного нигилиста.
“Дендизм” произведений Бульвера был основан на базовом концепте эстетизма, как он его понимал: возвышенность души неотделима от внешнего лоска, поэтому хороший костюм подчеркивает в первую очередь интеллектуальное превосходство. “Пелэм” стал своеобразным литературным манифестом дендизма (и самым известным романом о денди), в котором “величайшей из наук – науке туалета” посвящена целая глава. Стоит отметить, что влиянию этого романа приписывают одно интересное изменение в моде. “До этого времени вечерние пальто, – замечает в биографии Литтона его внук, – были разных цветов: коричневые, зеленые или синие, в зависимости от фантазии владельца. В конце концов от них отказались в пользу черного пальто, и говорят, что к переменам привела леди Фрэнсис Пелэм, которая в письме к своему сыну сказала:
“К слову сказать, мне не понравился синий фрак, в котором ты был, когда — мы виделись в последний раз; ты лучше всего в черном, и это очень лестно для тебя, так как черное к лицу только тем, кто distingue (выдающийся) по своей наружности””.
Роман, и прежде всего фигура главного героя, был задуман автором, чтобы показать, как человек, внутренне независимый, способен избежать дурного влияния света (тема свободы против необходимости). Здесь переплетены две сюжетные линии: (1) В первой Пелэм стремится достичь высокого положения в обществе путем любовных связей, участием в грязных политических играх, стремлением выгодно жениться. Хотя на протяжении первых трех четвертей роман носит легкомысленный характер, на последних этапах он превращается в расследование загадочного убийства с готическим подтекстом. (2) Эта детективная линия, описывает трагедию университетского друга Пелэма – Реджинальда Гленвила, который обвиняется в убийстве человека, и ему грозит казнь, если только Пелэм не найдет истинного убийцу.
Последние этапы романа являются предтечей детективного романа и послужили источником вдохновения для Эдгара Аллана По, известного поклонника творчества Бульвер-Литтона. Начиная с “Пелэма”, готика становится постоянной темой в творчестве автора, и ему приписывается заслуга привнесения “готического ужаса из прошлого, из Центральной Европы, на улицы охваченного преступностью Лондона 1820-1830-х годов”.
В том же году он издает еще один роман серебряной вилки – “Отверженный” (1828). Для этой работы Литтон использует материалы из своих путешествий по северу Британии. Так, однажды он посетил цыганский табор, и остался там более чем на неделю, во время которой очаровательная цыганка, которую он сам назвал Вими, предложила ему женитьбу на цыганский манер (естественно, он отказался). Литтон использовал многие из этих живописных знаний в романе “Отверженный”. Сюжет романа повествует о двух отдельных главных героях, от которых отреклись их семьи из высшего общества. Алджернон Мордаунт лишается наследства после женитьбы на сироте без гроша в кармане Изабель Сент-Легер, и так и не может оправиться от разрыва. В отличие от него Кларенс Линден, выходец из аристократической семьи, сумел устроить свою жизнь среди среднего класса Лондона и в конце концов женился на наследнице.
Можно представить, как роман с образами из цыганского табора ложился на репутацию Литтона, который и без того обвинялся в нигилизме за “Пелэма”. Но этот роман скорее проходной, хотя сам Литтон пытался внести в него философскую тематику (среди многих примеров, уже здесь упоминаются розенкрейцеры, важные для его позднейших работ) и сделать более интересным по содержательности. Роман пестрит отсылками на различных деятелей прошлого, и Литтон подчеркнуто бравирует эрудицией. Тяга к философским рассуждениям проявится в полной мере уже в следующем его романе.
Философский роман “Деверё”
Бульвер-Литтон очень гордился разнообразием своих произведений, подчеркивая, что ни один из них не похож на другие. Верно, что “Пелэм” отличается от “Отверженного”, также как последний существенно отличается от его последующего романа “Деверё” (1829). Однако все романы, созданные им в 20-х годах, объединяет их нацеленность на проблемы, которые тогда остро волновали автора. Сам Литтон утверждает, что в “Деверё” ему удалось более ясно и выразительно сформулировать эти проблемы, чем в предшествующих произведениях. Этим выводом он делился в своих письмах, написанных гораздо позже, в 1840 году:
“Мне кажется, что удовлетворенность автора своей работой в гораздо меньшей степени зависит от того, насколько она удачна, нежели от того, насколько она отражает идеи, заставившие его взяться за перо… Он удовлетворен ею тем больше, чем больше у него оснований сказать: “Она выражает то, что я хотел бы, чтобы она выразила…”. Я, со своей стороны, помню, что “Деверё” понравился мне больше, чем “Пелэм” или “Отверженный””.
В “Деверё” все происходит по трафаретному примеру “сенсационных” романов. Здесь есть и тайный брак, и поддельное завещание, и трагическая смерть героини в ночь, когда ее брак был объявлен на публичной церемонии. В этой книге Бульвер делает несколько предупреждений: (1) матерям, которые слишком интересуются другими вещами и пренебрегают своими детьми; (2) нации, когда он говорит, что Англия “должна остерегаться не только войн, которые истощают, но и правительств, которые обедняют”; (3) дворянам, которым Изора говорит: “Я знаю и то, что сама бедность в глазах ваших коммерсантов-соотечественников – это преступление”. Безусловно, это социальная критика в левом спектре идей. Здесь Бульвер следует также и “готическому” образцу, используя в качестве главного злодея священника, аббата Монтрея, и разворачивая действие вокруг полуразрушенной, одинокой башни с видом на неспокойные воды внизу. Конечно, в романе есть и обычная потайная лестница, и люк, и длинный подземный ход, ведущий к берегу моря через пещеру, выдолбленную в красивой готической форме. Но главной особенностью этой истории является использование в качестве персонажей реальных исторических личностей. Аддисон, Стил, Колли Сиббер, Филдинг, Свифт, Поуп, Р. Кромвель, Мальборо, Вольтер в молодости и, в довершение всего, Болингброк – все они играют тщательно отобранные роли в этой драме.
Из-за исторической тематики данного романа считалось, что он представляет собой неудачную попытку подражания книгам Скотта. В каком-то смысле это действительно произведение исторического жанра, и открывает Литтона как автора исторических романов. Однако, сам Бульвер опровергал этот взгляд. Он выбрал исторический фон не с тем, чтобы создать неудачное подражание в духе Скотта, а чтобы подчеркнуть контраст между современными идеями и прошлым веком. Сознательно нарушая принципы исторической достоверности, его герой отстаивает принципы, неприсущие предыдущим эпохам. Бульвер-Литтон гордился тем, что разработал свой, отличный от канона Скотта, вид исторического романа. Он считал, что Скотт по отношению к своему художественно-историческому дискурсу – как “реквизитор” в театре, стремящийся как можно более детально иллюстрировать историческое событие, однако не чувствующий “нерв” истинного, высокого искусства. По мнению Литтона, в своих романах Скотт игнорирует главные атрибуты такого искусства – философию и этику.
В период написания нового романа Бульвер был увлечен философией, или, как он сам говорил, “метафизикой”, что отразилось как на “Отверженном”, так и на самом “Деверё”. Если в первом романе писатель пытался вдохнуть жизнь в абстрактные философские идеи, упоминая различные системы в разных местах сочинения, то во втором он поставил перед собой цель создать полноценный философский роман. Действие этого романа происходит в атмосфере начала XVIII века, начиная с эпохи правления Анны и заканчивая первым ганноверским периодом. События частично связаны с якобитским заговором с целью восстановления на престоле Якова Стюарта. А сюжет достаточно прост: молодой человек по имени Обри, воспитанный иезуитом, по наущению последнего совершает подлог, лишая своего брата наследства. Затем, из ревности к своей возлюбленной, которая выходит замуж за главрного героя (Деверё), он убивает и ее. После этого он сходит с ума от раскаяния и умирает. Видя все это, главный герой намерен отомстить аббату. Это основная линия, вокруг которой строятся философские рассуждения. Трагедия Мортона Деверё тесно связана с проблемой преступления. На этот раз автор рассматривает ее в связи с проблемой воспитания, он как бы спрашивает читателя: “Чья вина тяжелее: того, кто поднял руку на ближнего, или того, кто вложил в нее нож?”. Но отдельного внимания стоит главный злодей, иезуит Монтрейль, верой и правдой служащий своему ордену и несущий окружающим вражду и смерть.
Монтрейль – это не просто злой гений романа, творящий зло ради удовольствия или выгоды. Это человек, подчинивший всю свою жизнь политическим задачам ордена иезуитов и выполняющий таким образом волю божию. Конечно, он честолюбив и не лишен корыстных интересов, но все же интересы ордена для него прежде всего (злодей ставит целое превыше частей). Для Монтрейля интересы ордена тождественны интересам бога. Что значат несчастья одного человека по сравнению с орденом иезуитов! Характерно, что все герои романа связаны с Монтрейлем только двумя типами отношений: либо подчинением его воле (а это всегда приводит к духовному опустошению и часто даже к преступлению), либо сопротивлением ей, желанием отстоять свободу собственной личности. Именно за этот деспотизм герой романа пытается наказать Монтрейля.
Но, признавая огромную роль воспитания и среды, Бульвер заявляет, что человек может не только поддаваться, но и противостоять им, формировать себя сам. Эта мысль подтверждается двумя противоположными образами: Мортона и Демарэ. Последний оказывается не просто лакеем, но философом, он с интересом изучает разные философские теории (Мортон застал его за чтением “Теодицеи” Лейбница) и создает из них свою собственную эклектическую систему, которая, с его точки зрения, наиболее удобна и правильнее всего отражает мир. Центральным в этой системе является полное отсутствие свободы воли. Основная философская истина – необходимость, люди абсолютно бессильны и не более чем игрушки в руках судьбы. Снимается вопрос о существовании порока, ибо “мы грешим или совершаем доброе дело не по собственному выбору, но потому, что мы вынуждены так поступать, а наши поступки предрешены”. Демарэ заявляет, что свобода – вещь невозможная, ибо человека делают обстоятельства, изменить которые он не в силах. Характер человека определяется воспитанием, а воспитание свое человек контролировать не может, тем не менее именно характер предрасполагает его к преступлению или добродетели. Поэтому преступники – всего лишь несчастные, а добродетельным просто повезло. Демарэ допускает, что человек может измениться, но это происходит не по его воле и часто неосознанно им самим. Конечно, преступника можно наказать и даже казнить для безопасности окружающих, но нельзя ненавидеть человека за те поступки, которые он был вынужден совершить. Так возникает понятие необходимости, переходящее в фатализм. Бульвер не случайно вкладывает его в уста Демарэ. Писатель хочет этим примером показать, к чему приводит подобная философия песчинки, гонимой ветром судьбы. В общем, основной философской дилеммой данного романа в очередной раз становится столкновение концепций свободы воли и детерминизма. Этот конфликт проявляется как противостояние двух мироощущений: пассивной наблюдательной философии французского сенсуализма (в том виде, как его воспринимали романтики) и активной философии немецкого романтизма. Литтон очевидно отстаивает превосходство свободы воли (и, следовательно, немецкой философии). Но если свободная воля индивида будет руководствоваться принципами утилитаризма – она придет к катастрофе. Поэтому нельзя руководствоваться только тем, что полезно в моменте (это может быть и преступление), а нужно ориентироваться на четко определенное добро, на некий категорический императив.
На фоне фаталиста Демарэ даже злодей-иезуит рисуется человеком, философия которого кажется более приемлемой, признающей собственное “я” и его волю. Но Литтон не так прост, и в соответствии с духом своего времени, он использует элементы романтической иронии, или быть может даже диалектику. Поэтому его персонажи служат иллюстрацией парадокса, в котором сторонник детерминизма кажется свободным человеком (сам выбирает быть детерминистом, путем вдумчивого анализа), а защитник свободной воли — подчиненным обстоятельствам рабом (служит целям ордена, подчиняя этому делу всего себя). Им обоим противопоставлен главный герой, Мортон Деверё. Он также дорожит своей свободой и личностью, но его отличает от аббата Монтрейля одно обстоятельство: он пытается вырваться из насаждаемого деспотизма, а не принуждать других к подчинению. С точки зрения Деверё, только человек может быть высшей целью, но такая позиция совершенно неприемлема для аббата, который смотрит на человека лишь как на средство, как на пешку в своих руках. Проблемы, доставленные Бульвером в романе, были актуальны не только в этико-философском, но и в политическом отношении. Когда автор работал над своим романом, в Европе распространялась легенда о Наполеоне. Император превращается в идеального героя, которому следует поклоняться. Бульвер всегда выступал против наполеонизма, рассматривая его как проявление культа сильной личности. Именно такую сильную личность герои победили в лице аббата Монтрейля. И большинство диалогов, которые выводят других исторических деятелей, будь то Кромвель или король Людовик – подчеркивают эту позицию Бульвера.
Идея мести за смерть возлюбленной, которая заслоняет собой остальное, как будто сближает Мортона Деверё и Реджинальда Гленвила (героя “Пелэма”), однако они очень различны. Гленвил в конечном счете сам является причиной смерти Гертруды, месть свою он пытается осуществить самым жестоким образом. Всякого рода деятельность для него лишь временный и тщетный способ забыться, после смерти Тиррела ему нечего делать на земле, и он умирает. У Мортона все гораздо сложнее. Ни на одну секунду он не забывает об Изоре, о том, что должен разыскать ее убийцу, но отомстить – отнюдь не значит для него совершить тайное убийство. Он хочет открытого суда над преступниками, лишь выяснение обстоятельств дела и нежелание порочить имя брата, который и так слишком много страдал в жизни, заставляют его изменить решение, и убивает он Монтрейля открыто, в честном поединке. Если деятельность Гленвила была достаточно абстрактна и никому не принесла пользы, то за 12 лет, прошедших со смерти Изоры, Мортон сумел сделать многое для блага человечества. Все это время Гленвил думал только о себе, Мортон – о других. Эгоизм, основная черта Гленвила, не только не свойствен Мортону, но за время его испытаний становится для него просто неприемлемой формой мышления. В этом заключается основная разница между этими героями. Эгоцентризм Гленвила осуждается Бульвером как величайший из пороков. Но и Мортон после убийства Монтрейля чувствует себя духовно опустошенным. Он совершил справедливый суд, очистил мир от человека, несущего только зло и гибель, но и его жизнь отравлена этим человеком. Страдания, принесенные Мортону аббатом, действовавшим во имя высшей пользы, превратили последнего из рода Деверё в высохшее дерево.
Один из литературных критиков начала XX века, рецензирующий ранние романы Литтона в журнале “The Examiner”, высказал мнение, что “мистер Бульвер написал “Пелама” для собственного удовольствия, “Отверженного” – для своего книгопродавца, а “Деверё” – для поддержания своей славы в обществе”. Но его собственный внук, граф Литтон, пересматривая этот вердикт в свете истории, отмечает, что его дед написал “Деверё” ради содержания жены и ребенка, поскольку, хотя “Пелэм” принес ему 2500 долларов, а “Отверженный” – 4000 долларов, он получил от своего издателя 7500 долларов за авторские права на “Деверё”. По идее, этот роман почти покрыл все расходы семьи. Эту свою работу он посвятил другу – канадскому путешественнику и писателю Джону Олджо, проживавшему тогда в Неаполе. Как раз незадолго до этого Олджо издал книгу о своем восхождении на вершину Монблана, которая выдержала три переиздания и сделала его заметным писателем, ставшим в одном ряду с Вольнеем или Гумбольдтом.
Это была темная и бурная ночь… (“Пол Клиффорд”)
В начале XIX века уголовный кодекс Англии представлял собой лишь жестокую аномалию. Число преступлений, караемых смертью, выросло с шестидесяти шести до более чем двухсот; даже такие деяния, как карманная кража или кража вещей стоимостью от пяти шиллингов, приговаривались к смертной казни. Состояние английских тюрем в это время было крайне плачевным; они представляли собой просто могилы, в которых заживо хоронили мужчин и женщин. Промышленная революция породила новые социальные проблемы, такие как долгие часы тяжелого труда не только для мужчин, но даже для женщин и детей; низкая заработная плата; ужасные условия жизни; общее снижение морального и физического благополучия.
Радикальные реформаторы, по типу того же Годвина, пытались обращать внимание общества на эти проблемы путем создания “целевой” литературы. Но теоретический роман Годвина с его гуманитарными тенденциями получил отпор от того же Вальтера Скотта, который отмахнулся от всех социальных и филантропических замыслов, и освободил от них свои исторические романы. Учитывая популярность Скотта, его влияние сказывалось некоторое время на всех романистах, и Годвин выглядит здесь как редкое исключение в мире безразличия. Возможно еще и поэтому Бульвер-Литтон в своей попытке построения исторического романа (“Деверё”) пытался оградится от влияния Скотта. Он чтил автора “Калеба Уильямса”, как борца за права человека, бесстрашно осуждавшего уголовный кодекс и деморализующее воздействие порочной тюремной дисциплины.
Именно поэтому имя Бульвер-Литтона непосредственно связано с возникновением и развитием так называемого “ньюгейтского романа”, не менее значимого в английской литературе 1820-40х годов, чем вышеупомянутые романы серебряной вилки. Это были романы о преступном, криминальном мире (название которым дала известная лондонская тюрьма), и относятся они скорее к типу детективного романа, популярного в Великобритании в 1830-х годах. Особенностью этого типа романов была идеализация преступников, напоминающая истории вроде “Разбойников” Шиллера или Робина Гуда. Но дух романов, сама их стилистика, наполнялись образами скорее из старых “плутовских романов” и готической литературы Англии и Германии.
Считается, что основным предшественником ньюгейтского романа был именно “Калеб Уильямс” Годвина, но в собственном смысле слова ньюгейтские романы связаны с именами У. Х. Эйнсворта, Т. Гаспи и Э. Бульвер-Литтона (иногда сюда относят “Оливер Твист” Диккенса и много чего еще). Элементы детективной тематики, как мы уже видели выше, присутствовали даже в “Пелэме”, а тема вины преступника является центральной в “Деверё”. Но только в 1830 году Литтон выступает как автор полноценного ньюгетского романа “Пол Клиффорд“, который имел яркий политический подтекст. Это был выраженный “тенденциозный” роман или как их называют “роман с целью”. Его четкая политическая цель была вдохновлена традициями итальянского просвещения (Беккариа и другие), которые получили свое английское воплощение в философии Джереми Бентама (в общем и целом философию Бентама осудил еще роман “Деверё”, но кроме утилитаризма Бентам известен еще и как сторонник либерализации законодательства, Литтон поддерживает Бентама-юриста и осуждает Бентама-философа). “Пол Клиффорд” был написан в поддержку кампании по смягчению уголовного законодательства. Во время публикации этой книги кража лошадей, овец, скота и даже кража писем, согласно английскому кодексу, каралась смертной казнью. Влияние “Пола Клиффорда” стимулировало и помогло выкристаллизоваться общественным настроениям в пользу реформы уголовного права. Теперь Литтон выступает на политическую тематику и затрагивает социальные вопросы. По словам самого Бульвера из предисловия к изданию 1840 года:
Позвольте заметить, что данная тема была выбрана, а роман написан с двоякой целью. Во-первых, обратить внимание на две ошибки наших пенитенциарных учреждений: порочную тюремную дисциплину и кровавый уголовный кодекс – привычку развращать мальчика тем самым наказанием, которое должно его исправить, а затем вешать мужчину при первом же случае, как самый легкий способ избавиться от наших собственных промахов… Второй и более легкой целью романа “Пол Клиффорд” было показать, что между вульгарным и модным пороком нет ничего принципиально различного и что жаргон одного круга – всего лишь легкий пересказ жаргона другого.
В предисловии к изданию 1848 года Бульвер, уже став консервативным политиком, еще более настойчиво подчеркивает, что целью этого романа являлась реформа:
Ребенок, которого воспитывают в бесчестье, чьим учителем является преступник, чьей академией является исправительный дом, который дышит атмосферой, где отравлена добродетель и куда не проникает религия, – становится скорее диким зверем, чем ответственным и разумным человеческим существом … В этом смысле роман “Пол Клиффорд” – это громкий крик об исправлении обстоятельств – спасении жертвы. Это призыв Человечества к Закону. … это избавление мира от палача.
В общем, роман “Пол Клиффорд” рассказывает историю благородного разбойника времен Французской революции, человека, который ведет двойную жизнь: как преступник и высококлассный джентльмен. Герой этой книги, еще ребенком похищенный у судьи, сэра Уильяма Брандона, вырос в доме трактирщика, был несправедливо обвинен в воровстве и, сблизившись в тюрьме с уголовниками, стал главарем разбойничьей шайки, вместе с которой грабит богачей. В модном курортном городе Бате, где он выдает себя за армейского капитана, он влюбляется в племянницу и наследницу сэра Брандона, завоевывает ее взаимность, но, понимая невозможность брака между ними, устраняется с ее пути. Вскоре он опять попадет в тюрьму за ограбление на шоссе и попадает на суд к судье Брэндону, где неожиданно выясняется, что Клиффорд – это родной сын Брэндона (а девушка Люси, выходит, его кузина). Это обстоятельство осложняет судебный процесс, но Клиффорд признается виновным, и судья Брэндон приговаривает его к смертной казни. Не выдержав такого приговора, судья умирает сам. Однако найденная при нем записка избавляет героя от смерти и его отправляют в тюрьму. Вскоре Клиффорд бежит из колонии, и они вместе с Люси отправляются в Америку, где со временем Пол Клиффорд становится известным филантропом.
Нападки Бульвера были направлены на влияние дурной среды на формирование преступников. Ровно эта же тема поднималась в предыдущем романе “Деверё”. Пол Клиффорд лаконично утверждает, что существует два класса законов: одни создают преступников, а другие их наказывают. Он утверждает, что в детстве его обвинили в преступлении, и хотя он был невиновен, его отправили в исправительный дом, где он находился вместе с ворами и людьми с дурной репутацией, и в результате деморализации, вызванной этим несправедливым заключением, из него получился преступник. Здесь Клиффорд оправдывается детерминизмом, как негативный персонаж из “Деверё”, но если ослабить давление, то любой человек может раскрыться с другой стороны, именно потому, что людям присуща свободна воля и внутренняя доброта. Поэтому его герой заканчивает как хороший человек, несмотря даже на все то, что пережил в детстве.
Истинность утверждения Литтона о том, что кровавый уголовный кодекс и тюремные правила не предотвращают преступность, а порождают преступников, была полностью подтверждена парламентским расследованием, проведенным пять лет спустя. Как и в случае романов “серебряной вилки”, это направление позже резко осудят как Диккенс, так и Теккерей, и в первую очередь за идеализацию преступности. На этой почве у Диккенса с Теккереем даже возникла крупная ссора, поскольку изначально они отнеслись к этому жанру очень по-разному. Диккенс в своем “Оливере Твисте” ощущал преемственность по отношению к Литтону, а “Пола Клиффорда” он однажды назвал превосходным романом. Позиция Теккерея была совсем иной. В отличие от Диккенса, подвергшегося немалому влиянию романтизма, Теккерей это литературное направление отвергал с порога, видя в “Поле Клиффорде” и позднее написанном “Юджине Эраме” лишь героизацию преступника, причем мнения своего не скрывал. Он издевался над Бульвером в своих ранних “Записках Желтоплюша” и повести “Кэтрин”. Как пародия на Бульвера была задумана и известная повесть “История Барри Линдона” (правда, в конечном итоге она далеко вышла за эти рамки).
Если Литтон пытался найти выход из ужасных обстоятельств и верил в то, что преступника можно перевоспитать, то Теккерей требовал чтобы порок рисовали пороком, а в перевоспитание преступников верить отказывался. В противовес ньюгетским романистам Теккерей доказывает, что ребенок, родившийся на свет незаконнорожденным, брошенный “милыми” родителями на произвол судьбы, растет с врожденными пороками, которые не может искоренить даже доброе отношение к нему приемной матери. Начиная детство с кражи, издевательств над слабыми, он якобы обязательно кончает убийством и виселицей.
Мелодраматичность сюжета не помешала успеху романа — она была как раз во вкусе тех лет. К тому же роман воспринимался в как произведение социально-критическое — в нем много говорилось об условиях жизни в английских тюрьмах, а преступник по своим человеческим качествам выглядел гораздо привлекательнее представителей закона. Как и предыдущие книги, этот роман имел успех сразу после выхода. Он стал известным благодаря своей вступительной фразе “Это была темная и бурная ночь…”, которая спустя полтора столетия стала причиной создания конкурса художественной литературы им. Бульвера-Литтона, награждающего за худшую вступительную фразу в литературе.
Все произведения раннего этапа творчества Бульвер-Литтона, как нетрудно заметить, пронизаны духом романтизма. Литтон подражает “Вертеру” и “Фаусту” Гёте, использует образы из творчества Кольриджа и Байрона, заимствует сюжеты у Шиллера и Годвина, подражает стилю Мэри Шелли и Скотта т.д. Так или иначе, во всех его произведениях в какой-то мере присутствует готическая атмосфера, могут встречаться мистические загадки и призраки. Кроме того, как мы уже видели, он затрагивает философские вопросы, решая их как типичный немецкий романтик. Его вполне можно считать идейным продолжателем дела Кольриджа (перенос немецкой философии на английскую почву) в сфере литературы. Но отнюдь нельзя сказать, что он политический консерватор. В вопросе политики он остается сторонником идей Бентама. Дилемма между английской и немецкой традицией внутри мировоззрения Литтона ещё долго не могла найти разрешения.